– Ренди Джонс, верни мне их немедленно! – крикнула Триш Уэллс и раздражённо топнула ногой, глядя на старого приятеля, машущего её трусиками. – Ты сам знаешь, что это нечестно. Я не хотела участвовать в этом дурацком споре. Кроме того, ты же не хочешь, чтобы все соседи увидели мои трусы.
– Хорошо, хорошо, я больше не буду высовывать руку в окно, – хохотал Ренди, покручивая на пальце трусики Триш. – Только признайся, что не я затеял этот спор. Это ты сама предложила, что за каждую пятёрку на выпускных экзаменах я смогу снять с тебя одну из вещей. Ну, красотка, ты собираешься отдавать свои долги.
Триш занервничала. Говоря по правде, она уже совершенно забыла об их давнем разговоре, думая, что они просто шутили. Но как только экзамены в школе закончились, Ренди перехватил её в переполненном коридоре и, улыбаясь от уха до уха, показал ей аттестат с оценками.
И вот, на следующий день, дождавшись, когда её мать уйдёт на работу, Ренди прибежал к Триш домой, собираясь потребовать обещанной награды.
Несмотря на то, что они с Ренди были соседями и лучшими друзьями, он постоянно предлагал ей всякие пари. Этот глупый разговор случился в самом начале учебного года, и Триш уже вспомнить не могла, кто предложил такую возмутительную ставку.
"Нет, я такое предложить точно не могла, – подумала она. – Это всё Ренди. Хотя, с другой стороны, как я могла тогда предположить, что вечный троечник получит на экзаменах хоть одну пятёрку, а я – только четвёрки. Может быть, именно поэтому я и согласилась поспорить с ним".
– Ну, хорошо, – сдалась Триш, снимая туфли. – Трусики – первая пятёрка, правая туфля – вторая, а левая – третья.
– Нет-нет-нет, – покачал головой Ренди, не давая себя обмануть. – Туфли – это два. С тебя ещё три вещи.
Триш занервничала ещё сильней, в полной мере осознав, в какое безвыходное положение попала. Из одежды на ней остались лишь бюстгальтер, блузка и юбка – три вещи. "Господи, мне придётся отдать Ренди всю одежду. Раздеться догола! Нет, это точно не я придумала. Чёрт побери, как же Ренди смог получить столько пятёрок?"
– Хорошо, я расплачусь, – сердито выпалила Триш, и начала расстёгивать блузку.
Улыбающийся парень с наслаждением разглядывал раздевающуюся подружку. А Триш не торопилась, стараясь оттянуть неизбежное. Очень медленно и аккуратно она складывала блузку, прежде чем положить её на сиденье стула. Поскольку Триш никогда не раздевалась перед парнем догола, щёки у неё полыхали двумя помидорами. Она была ужасно смущена.
И возбуждена. Возбуждена так, что ей хотелось хорошенько почесать взмокшую киску.
– Три! – объявила Триш, положив блузку на стул.
– Ещё две вещи, – с хрипотцой сказал Ренди, облизывая пересохшие губы.
Помедлив несколько мгновений, набираясь смелости, Триш завела руку за спину и расстегнула лифчик.
Тесные мягкие чашки немедленно ослабли, перестав давить на маленькие яблочки грудей. Правда, лифчик Триш снимать не торопилась, решив немного подразнить своего нахального приятеля, который не захотел простить ей проигрыш в глупом, дурацком споре.
– Продолжай, – прохрипел Ренди, сглотнув комок в горле. – Да, продолжай…
Осознав, что приятель возбуждается, разглядывая её полуобнажённое тело, Триш завелась ещё сильней. Пеньки, венчающие упругие холмики грудей, затвердели и вытянулись. Мамочка постоянно говорила ей, чтобы она никогда не позволяла парням раздевать или щупать её. Приличные девушки занимаются любовью только с мужьями, говорила она. Триш очень хотелось оставаться приличной девушкой, но в последнее время киска у неё горела и зудела всё чаще и чаще. Лёжа вечером в постели и натирая мокрую щёлку, она часто фантазировала, как похотливые парни вытворяют с ней разные неприличные штучки.
