Предисловие ко 2-му изданию. 1991 г.
«Жива Москва – сильна Россия», – писал еще в середине XIX века поэт Аполлон Майков. С тех пор значение Москвы в политической и духовной жизни не только России, но и всего мира несравнимо возросло – в особенности за последние семь десятилетий, с момента, когда Москва стала столицей Советского государства.
Невиданно возросшая роль Москвы ко многому обязывает. И не в последнюю очередь – к бережному отношению ко всем рукотворным ее памятникам, накопленным за столетия. В наше переломное время мы все чаще обращаем свои взоры не только к будущему, но и к минувшему, ибо без сотворенного нашими предками нельзя себе представить ни сегодняшнего, ни завтрашнего дня великого города. С горечью отмечаем ничем не оправданные потери, что понес облик Москвы более всего в 1920–30-е годы, которые отняли у города многие исторические памятники, составлявшие его красу и славу. Печальные уроки прошлого заставляют глубже и внимательнее всматриваться в то, что уцелело и содержит неповторимые, только Москве присущие черты. Сохранение своеобразия исторически сложившегося архитектурного облика Москвы является нашим общим делом. Какие бы грандиозные преобразовательные задачи ни ставил социальный и экономический прогресс, Москва всегда должна оставаться Москвой.
Поистине беспрецедентен взлет интереса москвичей к своему городу за последние годы. Это не только любознательность к истории столицы, но и активное вмешательство в дело ее дальнейшего развития, добровольное участие в восстановлении ее памятников. Пристально изучается и то, что сохранилось, и то, что не так давно оказалось утраченным. К этому направлены усилия московских краеведов – движение, становящееся столь же массовым, сколь и плодотворным.
Теперь уже речь идет не только об общепризнанных достопримечательностях. В Москве нет мелочей, все важно. Специалисты-реставраторы и любители-краеведы открывают в подчас заурядном квартале или неказистом на вид домике следы истории прошлых эпох, и вот недавнее «белое пятно» на карте столицы начинает многое говорить нашему сердцу, как бы обретая голос: место ставится на охрану, прежде всего спасается от уничтожения, а там и становится в очередь на реставрацию. Так, постепенно, скопление разнородных улочек и зданий сливается в многоголосую и цельную симфонию Москвы.
Нынешний центр составляет лишь два процента всей территории безмерно разросшегося города. Однако именно он являет собой средоточие наиболее ценного, что накопила и сохранила Москва за бурные столетия своей истории. Без центра во главе с Кремлем и прилегающей к нему Красной площади представить себе Москву так же немыслимо, как живое тело без сердца и разума. Ныне понятие исторического центра расширяется, в него постепенно включаются и участки за пределами Садового кольца, вплоть до бывшего Камер-Коллежского вала. Все это нашло отражение в новой концепции развития города, одним из краеугольных камней которой является сохранение всего ценного в московской застройке и планировке, а частично и постепенное восстановление наиболее значительных, бездумно утраченных памятников.
Здесь следует коснуться субъективного подчас определения ценного и неценного, так же, как старого и нового. На мой взгляд, сохранять надо максимум архитектурного наследия, а не только шедевры. Далеко не каждый дом – достопримечательность. Но любой из них, старый или новый, красивый или некрасивый, – памятник материальной культуры своего времени и уже одним этим достоин внимания. Вовсе не интересных домов, как и людей, нет. Есть здания более и менее интересные, но каждое заслуживает уважительного изучения. Кроме того, «рядовые» здания служат исторической средой, составляют фоновую застройку, без которой шедевры, вписанные в нее, нередко теряют свою привлекательность.
