Мой друг Тарантино

Дом выглядел внушительно – двухэтажный, с просторной верандой. Его окружала добротная ограда – массивные кирпичные столбы, чугунное литье. От ворот к гаражу на две машины вела асфальтированная дорожка. Судя по дому, парень не бедствует и, очень может быть, просто пошлет меня к черту.

Я тяжело вздохнула, огляделась, словно надеясь обрести поддержку. Но улица была совершенно пустынна, лишь собаки сонно щурились, лежа возле забора напротив, да пролетела ворона, неожиданно каркнув. Я вздрогнула, сказала: «Чтоб тебе» – и нажала на кнопку звонка.

Я нажала на нее никак не меньше пяти раз, но то ли звонок не работал, то ли гостей сегодня здесь не ждали. Я опять вздохнула, еще раз огляделась и, воспользовавшись тем, что свидетелей моих дурных манер не наблюдается, с досадой пнула калитку ногой. Она открылась.

– Вот черт, – пробормотала я и вошла.

Дорожка, выложенная разноцветной плиткой, с горшками цветущей герани по бокам привела меня к высокому крыльцу. Рядом с дверью я обнаружила звонок и вновь позвонила, но тоже без толку. На всякий случай толкнула дверь и убедилась, что она заперта.

Открытая калитка меня беспокоила, в домах, подобных этому, хозяева, как правило, не забывают их запирать. Я стояла на крыльце, прикидывая, что же теперь делать. Самое лучшее побыстрее смыться отсюда, позвонить через пару часов (номер телефона у меня есть) или заглянуть ближе к вечеру. Но вместо того чтобы внять доводам разума, я сошла с крыльца и направилась в сторону гаража с намерением обогнуть дом по кругу. Сразу за гаражом начиналась зеленая лужайка, выглядела она даже лучше, чем на рекламных проспектах. С задней стороны дома была открытая веранда, стеклянные двери распахнуты настежь. Горшки с геранью, пальма, тоже в горшке, выглядевшая сиротой, жалась в углу, сразу и не сообразишь, настоящая она или нет. Надеюсь, все-таки нет. Настоящей пальме совершенно нечего делать в заштатном российском городке, где по улицам бродят сонные собаки, а вороны ведут себя совершенно неприлично. Впрочем, я придираюсь, городок как городок, ничуть не хуже других, люди симпатичные, улицы тихие, а собаки не злые.

Я сделала еще несколько шагов, не для того, конечно, чтобы определить, настоящая пальма или искусственная торчит в горшке, а для того, чтобы заглянуть на веранду. Если двери распахнуты настежь, есть надежда, что хозяева где-то здесь.

Вот тут-то я его и увидела. Он сидел в шезлонге, в тени огромной липы, которая на фоне чистенькой лужайки и пальмы выглядела даже экзотично. Первой моей мыслью было: парень покойник, но я тут же здорово разозлилась на себя: с какой стати ему помирать? То, что мне везде мерещатся трупы, должно настораживать, не иначе как у меня вялотекущая шизофрения. Я нахмурилась, впрочем, на всякий случай ожидая самого худшего, и осторожно направилась к веранде.

Парень спал. Лицо его было запрокинуто, рот приоткрыт, руки безвольно свисали вдоль тела. Я замерла, приглядываясь. По виду ни в жизнь не догадаешься, что этот тип герой историй, которыми меня пичкал Витька. Физиономия самая простецкая, сейчас, с приоткрытым ртом, он выглядел даже придурковато.

Я перевела взгляд на его руки. Руки как руки. Комплекция у парня самая что ни на есть средняя, среднего роста, средней внешности и, судя по всему, средней сообразительности. Что-то похожее на разочарование шевельнулось во мне. А что, собственно, я ожидала увидеть? То-то… Главное, чтобы этот парень…

Со стороны дома донесся неясный шум, а я сообразила, что стоять вот так и пялиться на спящего хозяина не очень-то вежливо. Я тихонько развернулась и направилась по тропинке к гаражу с намерением возвестить о себе еще одним звонком, топотом и криком: «Есть кто дома?» Но не успела сделать и трех шагов, как голос за спиной спросил: