Мама устало напоминает мне, чтобы не курила в салоне, когда я
вынимаю очередную сигарету из пачки, придерживаю руль. Я не спорю с
ней. Съезжаю на обочину, останавливаюсь. В этот трудный период не
хочу дополнительных неприятностей с мамой.
Ночь уже наступила, когда мы проезжаем привлекательное в дневное
время место. Здесь поле подсолнухов и красивая посадка с березами.
Вот бы приехать сюда еще раз. Только в любое другое время. Не когда
хочется плакать, но слез нет.
Мы уже проехали половину пути без сна и отдыха. У нас нет
времени на отдых и нет желания. Я не могу заснуть и даже закрыть
глаза. Мы с мамой и маленьким Тимуриком отправились сразу после
того, как нам сообщили о происшествии. Это был теплый и солнечный
день. Не спеша и останавливаясь на отдых, можно проехать путь за
сутки. С двумя водителями было бы гораздо быстрее.
Мама не имеет прав. Она никогда не управляла машиной. Папа
пытался научить ее, но она утверждала, что это не для нее.
Возможно, она просто боялась взять на себя ответственность. Мы
преимущественно пользовались общественным транспортом. Даже меня
возили в садик на троллейбусе. Повзрослев, люди привыкают к
хорошему.
Мы стали слишком избалованными. Мы начинаем баловать своих детей
с самого маленького возраста. Рустам недовольно говорит о том, что
ребенку, которому всего два месяца, достается слишком много
радостей в жизни. У него такого не было. Деньги не были проблемой в
нашей семье, но мы не хотели тратить их на жену и ребенка, то есть
на меня и Тимурика.
Мама возмущается, когда я курю возле бензобака. Стоя, я
откидываюсь на заднюю дверь.
- Ну-ка отойди от машины! – кричит мама, не стесняясь повышать
голос.
Меня тоже смущает, что люлька находится рядом с бензобаком. Но
сидение водителя тоже может быть опасным. Много случаев, когда
детей придавливало при авариях. Всю дорогу я думаю о безопасности
своего ребенка. Поэтому и разместила люльку в самое для малыша
безопасное место.
Тимурику всего три месяца, но я уже нервничаю. У меня есть
объяснение для этого. Я стою на обочине, опираюсь спиной на
багажник и смотрю на рассвет. А ведь еще несколько часов назад в
трубке услышала измученный голос брата, который называет меня по
имени и говорит, что его ребенка сбила машина. Дети играли в
опасную, но популярную игру - перебегать дорогу перед машиной. Не
думала, что эта игра распространилась по всей стране.
Этот городок на расстоянии полутора тысяч километров от меня не
сравнится с крупным городом, где живу я. Но для детей это не имеет
значения. Дети - дети везде. Мама не хочет ехать, потому что она
боится. Я говорю ей, что мы не можем сидеть и ждать, продолжая
готовиться к поездке.
- Как же без подготовки.., - печалится мать, когда видит, как я
решительно собираю вещи.
Но я знаю, что она не останется. Поэтому и делаю все
демонстративно быстро. Чтобы она приняла хоть раз решение
опрометчиво. Чтобы больше не думала о том, как же все будет плохо.
Из хорошего только мимолетная радость от встречи с близкими. В
основном все сложно и весьма нерадостно.
Я сильная, сильная решительностью. Мама эмоциональная, она часто
плачет. Она старается жить, как все. Принимает удары судьбы и
думает, что должно быть так. Она поддерживает мое решение изменить
свою жизнь, показать характер и не терпеть имеющееся отношение к
себе от мужа. Но она боится. Каждый раз вздрагивает, когда звонит
мой телефон. И каждый раз с надеждой в глазах смотрит на меня,
желая услышать, что именно сейчас Рустам мне позвонил и попросил
прощения. Попросил вернуться. Но этого нет. И меня это совсем не
удивляет.
Мама все же решает ехать со мной. Что меня совсем не удивляет. Я
не собиралась ехать одна. Я должна была взять с собой Тимурика. Ему
всего три месяца. Он не сможет без меня. Хотя это только причина
моего самого настоящего побега.
