– Стой! Не смей трогать! – Крикнул я, и Марина испугалась.
Девушка отпустила леску, словно она была горячей, как раскаленный металл.
Я вышел из машины.
– Отойди, – сказал я строго. – Ничего тут не трожь.
Перепуганная Марина побледнела, отскочила от капота, изумленно прикрыла рот руками.
Опустившись у капота, я стал спокойно все осматривать. Это была леска. Достаточно толстую, ее привязали к лавочке у подъезда, что стояла буквально в полутора метрах от носа пассата. Другой конец лески уходил под капот.
Осматривая это место, я заметил едва видимые царапины на черной краске. Капот точно вскрывали. Причем довольно искусно, почти не оставив следов. Если не приглядываться, то можно легко не заметить эти отметины.
Машина была заминирована. Причем взрывное устройство оказалось довольно примитивным, дешевым. Если бы мы отъехали, леска натянулась и привела бы взрыватель в боевое положение.
– Машина заминирована, – сказал я Марине, и у девушки будто бы даже волосы приподнялись от страха. – Но не переживай. Пока не сдвинемся с места, не взорвемся.
– Боже мой, – Марине стало плохо.
Лицо ее не просто побледнело, как раньше, а даже побелело. Я решил, что она сейчас грохнется в обморок. Ножки ее подкосились, но я успел подскочить и удержать Марину от падения.
Аккуратно положил ее на асфальт, подложив под голову свою куртку.
– Чего тут такое? – Подошла любопытная старушка. – Плохо ей. Мож воды принесть?
– Обморок? – Приблизилась прохожая женщина.
– Всем вон от машины, – проговорил я, не спуская глаз с Марины. – Машина заминирована.
– Свят-свят… – Зашептала что-то испуганная старушка и поспешила убраться.
Женщина еще полсекунды смотрела на нас ошарашенным взглядом, а потом торопливо, почти рысью побежала прочь.
– Марина, очнись.
Я деликатно похлопал ее по щекам. Глаза девушки распахнулись, пару мгновений она отходила, будто бы от глубокого сна, потом испуганно уставилась на машину, стала отползать.
– Тихо-тихо. Опасность нам сейчас не угрожает.
– Боже! Да я чуть всех нас не убила! – Крикнула она, свернувшись калачиком прямо на земле и прижавшись ко мне.
– Все хорошо. Ты тут ни при чем. Это дело рук киллера.
– Какая я дура, Витя! Просто дура! Сую нос, куда не надо! – Плакала она.
– Если б не ты, мы могли бы и не заметить ловушки. Все хорошо. Сейчас вызовем милицию. Пусть притащат саперов. Машину разминируют.
Окруженный цветными красно-белыми лентами пассат покоился на своем месте, раззявив капот. У него суетились саперы. Двое мужиков в громоздких защитных костюмах и железных шлемах с забралами извлекали из машины взрывное устройство – пару старых советских гранат РПГ сорок. Противотанковые фугасные заряды разорвали бы машину в клочья, а заодно задели бы часть подъезда и выбили в половине ближайших квартир стекал. Взрывчатка армейская. Должно быть, попала к мясуховским из Серегиных схронов.
Киллер протянул леску сквозь кольца обеих гранат. Сами бомбы, насколько я понял, расположили в пустом пространстве между радиатором и двигателем машины.
– Летов джан, мы так скоро с тобой поранимся, – кисловато проговорил старший следователь Максим Аравич Мкртичан, глядя на то, как саперы извлекают из гранат взрыватели. – Уже в который раз иду на важный вызов, а ты тут как тут.
– Сам удивляюсь, – сказал я, глядя на суетящихся вокруг милиционеров.
– Кому ты такому опять не угодил, что тебя решили прибить? – Спросил он, записывая что-то в протокол.
– Мясуховским, – пожал я плечами. – Есть у нас тут небольшой конфликт.
– На профессиональной почве, говоришь? – С подозрением посмотрел на меня следователь.
– Я такого не говорил, – сказал я.
– Ну-ну.
Следователь упер в меня взгляд своих темных армянских глаз.
