Снаружи было пекло, датчики скафа показывали семьдесят пять градусов по шкале Рютера, или сорок семь по Цельсию. Утро, температура ещё до крайней отметки не поднялась.
Встав на порог, я спрыгнул с двухметровой высоты на жёсткую поверхность пустыни и с интересом осмотрелся. Честно говоря, я хоть и попал в неприятность, но задницей её не назовёшь. Выбраться с моими возможностями нетрудно. Тут стоит другой вопрос: с какими ценностями и приобретениями я это сделаю?
Присев, я поскрёб поверхность и, посмотрев на горсть песка, мысленно сплюнул. Обычный песок, только уж больно утрамбованный. Хотя в записях я видел барханы, тут со всех сторон ровная поверхность. Был лёгкий ветерок, колыхавший лежавшие на песке желтоватые, из металлизированной ткани парашюты. Вдали, километрах в пятнадцати, как определил наводчик «Призрака», виднелись два столба дыма. Там догорали обломки «Вольки». Вздохнул: мне было жаль долго послужившего мне корвета и Хоттабыча. Привык я к ним.
Встав на ноги, я посмотрел на голубое небо без облаков и с чувством сказал:
– Хорошо, что я не взял с собой ребят из эскадры, как Астахов просил. Удачное решение. За себя отвечать куда проще. Фиг его знает, чего ждать от этих баз.
Покачав головой, я ещё немного попил и одним прыжком с места запрыгнул в дверной проем рубки.
– Тэк-с. Что у нас с собой из припасов? – подошёл я к нише, где находились средства спасения для выживших.
Рубка с бота, а для них это стандартное оснащение, часто в бою сбивают. Всякое бывает.
В рубке был стандартный паек для подобных случаев. Его я сразу убрал в небольшой баул, найденный в шкафчике, где лежали эти средства спасения. Но тут мне попался на глаза знакомый кофр Древних. Взяв его в руки, вошёл через нейросеть в управление и активировал открытие.
– Точно средства спасения переселенца, – хмыкнул я.
Достав фляжку, содрал консервационную плёнку и, активировав на работу, повесил на пояс. Тент и остальная мелочь, включая нож, отправились в баул с пайком. Взяв в руки аптечку, содрал плёнку и активировал её. Убедившись, что она работает, присоединил к скафу, чтобы она взяла образец моей ДНК, и выкинул через открытый проём наружу. Ей это не страшно, по ней танк проехать может.
Электроника рубки почти вся выгорела, но починить кое-что и, главное, восстановить связь было реально.
Первым делом я отрубил батареи, чтобы заряд не уходил в пустоту. В рубке конечно же не было реактора, но минимальный набор батарей, чтобы функционировала аварийная связь, в комплекте наличествовал. Вытащив эти самые батареи из гнезда, я стал разбираться с тем, что у меня осталось. Так, начнём с главного. Бронескаф «Призрак» полностью работоспособен, кроме аппаратуры связи. Зря я тогда, не найдя нужные запчасти, использовал блоки производства Содружества, адаптировав их для совместной работы. Про вооружение и защиту говорить не буду – штатно, включая копьё. Кроме скафа у меня было два комплекта спасения – производства Содружества и империи Зтов. Плюс в скафе четыре литра сока и три питательной массы. На неделю при некоторой экономии реально хватит. Тем более в скафе климат-контроль.
Из навесного оборудования – офицерский планшет для старшего комсостава империи Зтов закреплён на бедре, он уцелел и был работоспособен, уже хорошо. Шесть дроидов-разведчиков шли в комплекте скафа, они тоже уцелели, также у меня на руках был малый ремкомплект. Инструментарий, включая малый синтезатор модели «Конструктор» и два тестера, проще говоря. Вот, в принципе, и всё. Ну, не считая пилотского комбеза, тельника, ботинок и «Рега». Остальное, всё, что копил эти годы, всё это или осталось на «Дракане», или догорает в обломках «Вольки».
