– Ближе, крошка.
Ему нужно только одно, и я не противлюсь. Не придумываю причин и
других оправданий, чтобы быть рядом с ним. Я люблю его и закрываю
глаза на его характер. На тот момент, что в нем уживаются две
натуры. И одна из них любит забавляться извращенными играми.
В таких не стоит участвовать, и если вас вовлечет в игру
обаятельный ублюдок, вы пропадете. Я как раз пропала и лишь надеюсь
когда-нибудь найти силы, чтобы вырваться из дурмана мужских слов и
прикосновений. Я слишком зависима от них, и слишком слаба.
Хотя иногда я чувствую себя такой сильной, я даже верю, что могу
помочь ему. Как сегодня. Он пришел после потасовки, которая стоила
ему нескольких ссадин и о которых он совершенно позабыл, когда
увидел меня.
Его карие глаза зажглись ярким огнем. Я давно сдалась и больше
не пытаюсь понять, чего в этом огне больше – страсти или ярости, но
во мне он рождает именно желание. Жгучее и подчиняющее, буквально
раскатывающее под тяжелым прессом инстинктов. В такие моменты я
жадно смотрю на него, на его бугрящиеся мускулы, миндального
оттенка кожу, вкус которой знаю наизусть, и волевое грозное
лицо.
Я любуюсь шрамом, напоминающим об ударе, что чуть не стоил ему
жизни год назад. Продолговатая засечка идет под правой скулой,
спускаясь к горлу и заканчиваясь кривой запятой. Шрамы идут ему,
они рассыпаны по его телу щедрой и жестокой рукой, но я смотрю
именно на этот. Я целовала его сотни раз и почти верила, что смогу
стереть нежными губами.
– Еще ближе, – он раскатывает слова на языке и откидывается на
дверь, которую закрывает за собой. – Я соскучился.
Он часто начинает с нежных и приятных слов, а потом привязывает
стальными канатами близости, острее и мучительнее которой я не
знала ничего в жизни.
– На тебе моя футболка, – добавляет он, указывая на мой силуэт,
– я хочу забрать ее.
– Ты подарил мне ее.
– И, быть может, подарю снова.
Его рука остается висеть в воздухе, и мне больше не нужно
намеков. Я подхожу к нему и сама наталкиваюсь на широкую ладонь.
Его пальцы перепачканы в крови, он вытирался без должного старания,
и теперь красноватые разводы появляются на белой футболке. Он
тягуче массирует мое тело, заводясь и заставляя прогибаться
чувственнее... Послушнее, он любит заниматься сексом по-разному, но
сейчас я угадываю, что драками он сыт по горло, и хочет, чтобы я
была милой и отзывчивой девочкой.
– Снимай ее, – он произносит первый приказ и отнимает руку,
чтобы убрать упавшую на глаза прядку волос.
Высокий мощный блондин с густой челкой, которая то и дело
наползает на выразительные глаза. Ему бы больше пошла короткая
стрижка, быть может, даже под машинку, тогда образ бойца был бы
соблюден до мелочей. Но я рада, что он не стрижет ее. Он хоть чуть
похож на обычного парня с ней.
– Что ты мне позволишь? – произносит он с наглой усмешкой,
отклоняясь в сторону и наблюдая, как я стягиваю с себя
футболку.
На мне остаются одни телесные трусики, которые на мгновение
приковывают его взгляд.
– Всё, – я отбрасываю футболку прочь и смотрю в его глубокие
пьяные от желания глаза.
– Я ведь возьму всё. Я грязный подонок, ты помнишь?
– Да.
– Как меня зовут?
Я не люблю его имя, избегаю и стараюсь не произносить лишний
раз. Это трудно, но я называю его по имени ровно столько раз, чтобы
он не догадался, что мне больно от этого слова. Иначе он заставит
повторять его сквозь сон.
– Каин, – произношу я на выдохе.
– И кто меня им сделал?
– Я.
– Да, крошка. Ты мне должна, и ты расплатишься.
Сильные руки резко перехватывают мою талию и разворачивают. Он
переносит вес на дверь, чуть опускаясь вниз, и усаживает меня на
себя. Примеряясь. Его руки уже повсюду, он жестко сдавливает мою
кожу и повторяет изгибы, которые как будто хочет переделать. На
свой пошлый вкус. В его руках слишком много силы, он до сих пор не
переключился и забывается, я могу даже почувствовать отголоски
мощных ударов. Он совсем недавно раздавал их направо и налево, ведь
больше всего он любит безумные драки и секс.
