Дорогой читатель, нарратив романа повествует о мире, схожем с нашим с точки зрения физики и масштабов, где технологии сделали новый шаг в развитии. На мир этот медленно, но верно, надвигается угроза: столь же страшная сколь и неведомая, и персонажи данного романа столкнутся с ней первыми. Пока неизвестно: кому предстоит сыграть ключевую роль в грядущих событиях – отважным героям или матёрым мерзавцам.
Каждой главе присвоена ПоВ (PoV – point of view – точка зрения), она закрепляет фокализацию на одном действующем лице. События одних эпизодов могут составлять по времени всего несколько часов, а других – недели или даже месяцы. Все персонажи в той или иной мере связаны между собой, хотя это может не бросаться в глаза, что же касается их судеб, то они переплетены между собой в ещё более крепкое веретено.
«Есть только один гениальный постановщик – Творец. В его пьесе играют миллиарды людей, и каждый уверен, что он – в главной роли. Самое интересное, что он прав. Пьеса запутана, никто не читал сценария, никто не репетировал, все импровизируют и пытаются понять смысл роли и замысел пьесы».
©Claude Lelouch
Зима в этом году затянулась, и особенно неприятно это ощущалось здесь – в Королевских рудниках, в колонии поселения, расположенной на самом севере края суровых ледяных островов, где отбывали своё наказание около десяти тысяч осужденных. Большая часть местных обитателей трудилась в шахтах различной глубины, добывая уникальный минерал – энтропин.
Клятая зима предвещала недоброе, была холоднее предыдущих, и каждый новый день казался более мрачным и серым. Сегодня небо заволокло зловещим пурпуром, и снег, отливающий ляпис лазурью, кружился таинственней и тревожней обычного.
«Молись богу, любому в какого веришь, за каждый день, прожитый на Земле. Ищи плюсы во всём, даже там где их нет: складывай минусы перпендикулярно друг другу, если угодно. Цени каждое мгновение, оно имеет значение, лишь когда ты жив, – вертелись в голове слова матери. – В гневе господнем лишь бы небеса не рухнули. Но если и обрушатся, ты всё равно молись».
И кусочек неба упал.
– Так что, это был действительно метеорит? – Дункан Хоук отвлёкся от бесконечных дум. Он прибыл к закрытой отработанной шахте вместе с троицей других осужденных и двумя стражами колонии. Один охранник – высокий и мощный, его знали как добряка Мартина, второй – мелкий вездесущий Рикард, его отбывающие наказание особенно не любили, и это, несомненно, было взаимно.
– Метеорит, он самый, и вам придётся спуститься к нему для разведки, – крепыш Мартин был, как всегда, серьёзен. – Этот кусок инопланетного дерьма пробил огромную дыру, и, судя по всему, очень глубокую.
Дункан подошёл к пригорку на краю образовавшегося кратера. Охватывая старую шахту, разрушения уходили вглубь невероятной воронкой. Дно её терялось в необозримости, где-то ближе к аду.
– Как видишь, можно попробовать спуститься уцелевшими шахтерскими тоннелями. – Рикард подошёл к Хоуку. – И нам с Мартином придётся следовать с вами, в эту вонючую дыру, такую же бездонную как твоя ж… глубокую как океан твоих бандитских глазёнок, в общем. Приглядеть за вами, сопляками, чтобы вы там не поранились.
– Спокойствие, страж, ведь мы колдуны, помнишь? – сказал Микки, один из тройки осужденных, пришедших с Дунканом. Он был иллюзионистом и мошенником, как и Хоук, и любил называть так себя и его.
На свободе они не были знакомы, но за год, проведённый вместе в Королевских рудниках, стали хорошими приятелями. Дункак Хоук отбывал уже третий год своего наказания, из пяти вынесенных ему приговором королевского суда за мошенничество. За свои тридцать лет харизматичный фокусник попался единственный раз, дурача своими трюками богатеньких дам верхних кварталов Мулсатора, он угодил в цепкие руки мужа одной из бедолаг, отдававших свои деньги талантливому иллюзионисту.
