Безответная любовь не успокоится до тех пор, пока не отвергнет ту любовь, которая когда-то её отвергла.
© Бернхард Шлинк
Он любил её и это сводило его с ума! Были подозрения, что это может быть взаимным, но порой, своими словами и поступками, она «топила» все его надежды на взаимность, как тонули под Прохоровкой1, в болотах немецкие «Тигры». Он решил, что сегодня должен наконец-то признаться ей в своих чувствах, ведь он понимал, что не может без неё жить. Он часто мечтал, как они будут вместе. Тогда он сможет каждое утро смотреть на её красивое лицо, пока она спит, наслаждаться красотой её тела, пить утром с ней только что сваренный кофе, прижимать её ближе к себе, когда они вместе будут смотреть фильм и ей будет страшно, делать массаж её пальчикам на ногах, говорить, что она очень вкусно готовит, приносить на руках в спальню, если она заснула в гостиной, смотреть на её прелестные губы, когда она что-то рассказывает, вдыхать аромат её волос, прижимать её ладошки к своему телу и всегда прощать ей всякие глупости!
Внезапно, раздался пронзительный звук клаксона автомобиля, стоящего сзади, оказывается он задумался стоя на светофоре и продолжал стоять на перекрёстке, хотя ему какое-что время уже горел зелёный свет. Он приехал в магазин цветов, на часах уже было десять часов вечер. Он выбрал тюльпаны и попросил завернуть их в зеленую фактурную бумагу. Он думал, что сможет просто позвонить в домофон, подняться на этаж, подарить ей цветы, признаться в своих чувствах и сразу поцеловать, всё – как в романтических фильмах. Он прокручивал этот сценарий в голове уже несколько ночей подряд. Подъехав к её дому, он вышел из машины, подошёл к задней двери автомобиля и открыл её. На заднем сидении лежал букет из белых тюльпанов, он был объемным, но не пошло большим. Со стеблей цветов, на сидение натекла вода. Он взял букет и уверенной походкой пошёл к её подъезду. Со стороны можно было подумать, что он уверенный в себе человек, но на самом деле, каждый шаг давался ему очень сложно, и весь путь от машины до подъезда он, не переставая повторял себе слова поддержки: «Не зассал и подошёл, не зассал и она станет моей». Подойдя к домофону, он уже тянулся к нему рукой, чтобы нажать заветные цифры её квартиры, но в этот момент понял, что не может победить волнение и страх, а также возможность быть её отверженным. Вернувшись к своей машине, он сел за руль и с пробуксовкой тронулся с места. Остановившись у местного бара, он зашёл в него, чтобы принять «допинг», для храбрости! Сидя за барной стойкой со стаканом в руке, он представлял, как они едут на «кабриолете» по побережью Италии или Канарского острова Тенерифе, и тёплый ветер развивает её волосы. На заднем сидении лежит корзина с бутылочкой белого вина, сыром и оливками, в магнитоле играет песня группы «The Police» – Every Breath you take2, а потом они целуются на закате.
Когда сердца бьются чаще.
Заручившись поддержкой и храбростью от самого Jack Daniel’s3, он кинул на барную стойку деньги и вышел на улицу. На машине ехать уже было невозможно, поэтому он вызвал такси. Приехав к её дому, он вышел из машины и отошёл в тень деревьев, чтобы не привлекать внимания и собраться с мыслями перед «финальным броском». Нежно поправив цветы в букете, он начал движение к заветному домофону. Он не обратил внимание, когда к её дому подъехал автомобиль, из которого вышли люди. Его движения были уверенными, шаг твёрдый, сердце стучало в груди, глаза видели цель. Когда он приблизился к группе людей, то услышал, что кто-то произнёс её имя. Он ещё продолжал идти, когда вдруг увидел в этой группе людей её. Её обнимал какой-то мужик и она была не против этого, а вскоре даже чему-то рассмеялась. Правда смех этот был какой-то неестественный и натянутый. Он замедлил шаг, надо было где-то затеряться, чтобы она его не увидела. Когда он ещё раз посмотрел на неё, то увидел, что она уже целуется с этим мужиком. Вакуум образовался в его сердце, показалось даже, что оно совсем перестало биться. Он резко развернулся в обратную сторону и ускорил шаг. Перед глазами застыла картинка с поцелуем, он не мог в это поверить. Он шёл и проклинал её, а больше всего самого себя:
