МЖМ по кругу. Анальные студентки. Эротические рассказы

За годы практики в кабинете психолога я слышала немало откровений, признаний, раскаяний, исповедей…

Эротические истории из жизни от моих клиентов иногда шокировали меня, иногда вовлекали, но всегда… возбуждали.

Мне стоило огромного профессионализма порой дотерпеть до дома, чтобы погрузиться в фантазии, представляя себя на месте персонажей описанных моими клиентами.

Секс все еще является уникальной областью человеческого поведения, несмотря на все “сексуальные революции” и “информационную эпоху”. Секс это всегда интимно. А то, что не интимно – уже и не секс.

Это главное правило позволило узнать мне множество секретов и тайн. Главное терпеливо слушать, потому что клиенты всегда поначалу жалуются на какую-нибудь ерунду вроде “головных болей” или “бессонницы”, а затем рассказывают как невольно стали свидетелями группового изнасилования их старшей сестры (как в одной из моих историй вышедших раньше) или как сходят с ума по высоким широкоплечим властным мужчинам в фитнес клубе. Как в истории о девушке, которая впала в маниакальную зависимость от миньета малознакомым самцам.

Наши чувства нам не подконтрольны. С одной стороны – это ужасно, ведь я видела сотни страдающих домохозяек разбитых чувством вины за регулярные измены ничего не подозревающему муженьку-оленю.

С другой – чувства это прекрасно. И именно неспособность сопротивляться движению необъяснимых чувств делает нас людьми.

Мы наслаждаемся чувственностью, как героини моих многосерийных историй. Мы упиваемся чувствами. Мы живем только лишь ими.

Нераспутанные клубки противоречий выстраивают в мой кабинет все новые и новые очереди из “невинных” клиентов.

Кабинет психолога – стал современной "комнатой исповеди", где слезы раскаяния смешиваются с шокирующими признаниями, создавая катарсис принятия собственной сексуальности.

Приятного чтения и до встречи… у меня в кабинете…

Голос Эмилии со старой терапевтической консультации звучал у меня в голове:

На следующий день после того группового изнасилования в лесу, вечером, меня вызвали к Солодарову. Вечером, потому что весь день я проспала.

Я оделась максимально скромно: спортивный костюм, носки, кеды. Мальчик-мальчиком. Собрала волосы в пучок.

– Эми, мне передали, что ты вчера очень поздно вернулась… Ты не расскажешь мне, что произошло?

Владимир был одет в белую рубашку с высоко стоящим воротником, на лице его были очки, которые невероятно подчеркивали его интеллигентную натуру, пиджак обнимал не слишком накачанные плечи, а толстый черный ремень делил его привлекательное мужское тело пополам. Ноги в брюках со стрелками были одеты в черные лакированные туфли.

Он сидел у себя за столом, когда я пришла, но как только я присела на диван, он заботливо переместился ко мне.

– Я… ничего, Владимир Николаевич…

Мы звали его по имени отчеству, так были первокурсницами, хотя разница в возрасте с аспирантом была небольшая.

– Володя. Для тебя просто Володя.

Его рука легла мне на плечо. Он по-отечески, по-братски меня успокаивал, видя, как начала дрожать от накатившей обиды за произошедшее моя нижняя губа.

– Просто… похоже, что это касается не только тебя. Может быть ты знаешь, где Дима Отрыжкин? Ты видела его вчера?

– Дима?

Я испугалась, поняв, что последний раз видела его в лесу, что слышала его крик и от усталости и нервного перенапряжения отрубилась в гелике. Да я даже не помню, как дошла до своей палаты. Весь день проспала. И конечно я не могла знать, вернулся ли Дима в лагерь.

– А что с ним?

Владимир погладил меня по голове. Капелька пота от крымской жары скатилась по моей шее.

– Я вот думал, может быть ты знаешь.

– Нет, я его не видела.