На берегу Авачинской бухты
Мои родители появились на свет, выросли, создали семью, родили троих детей и прожили всю свою жизнь в одном городе, с численностью более миллиона человек. Но за большое количество парков с огромными цветниками и клумбами, они ласково называли его не миллионник, а «город миллиона роз». Средневековых замков в нем не было, но в архитектурном смысле он был очень уютным и удобным для жизни. Во времена Великой Отечественно войны город сильно пострадал, но невероятными усилиями его жителей был восстановлен. Однако военные события 2014 года изуродовали город до неузнаваемости, навсегда перечеркнув надежду увидеть его в былой красоте. Я пишу о Донецке.
В семье я была средним ребенком, младше одного брата, Артема, на пять лет и старше второго брата, Василия, на четыре года. Мама всегда мечтала о большой семье и хотела родить пятерых детей. Но судьба распорядилась иначе. Когда Васеньке исполнилось пять лет, папы не стало. Он умер внезапно, когда пошел удалять зуб. После местной анестезии он вдруг стал задыхаться и через несколько минут вовсе перестал дышать. Врачи объяснили, что причиной смерти послужил анафилактический шок, наступивший вследствие аллергической реакции на новокаин. Никто не знал об этой особенности организма отца, доктор, сделавший смертельный укол, только извинялся и разводил руками.
После смерти папы, мама сильно изменилась: часто плакала, перестала гулять в любимом парке, из дома навсегда исчезли розы. Чтобы немного порадовать маму, Артемка устроился работать в ларек по продаже мороженого, я за символичную плату по утрам выводила соседских собак на прогулку, а Васенька выбивал ковры. Доход у нас был небольшой, но мы смогли накопить нужную сумму для подарка маме ко дню рождения.
Чтобы спрятать сюрприз от именинницы, я решила заглянуть на антресоли, обычно наполненные всяким хламом, и в глубине заметила край деревянной рамы. Сначала мне показалось, что это простой старый подрамник, но, потянув его на себя, я вытащила картину. В руках я держала «окно» в необычный, неизвестный мне ранее мир. Я увидела заснеженные вершины гор и море, посреди которого стояли три странных камня. Небо отражалось в глади воды, придавая ей волшебный оттенок, уходящие солнечные блики плавно стекали с верхушек деревьев к траве, разбавляя зелень золотом. Я перевернула картину и увидела дарственную надпись, сделанную черным фломастером: «Сестре на память о Трех Братьях!!!» У мамы никогда не было столько родственников. Я знала о существовании ее родной старшей сестры, но они по какой-то причине не общались. Тетя Рая жила в другом городе и никогда не приезжала к нам в гости. О том, что у мамы было столько братьев, я даже не подозревала. От удивления я даже плечами пожала, спрыгнула со стремянки и отправилась в свою комнату, чтобы найти место для этой находки.
Не найдя ничего подходящего, я поставила картину на кровать, облокотила ее на стену, села на пол и стала рассматривать. Родной город, безусловно, занимал особое место в моем сердце, но увиденное на картине захватило душу без остатка. На минуту мне даже показалось, будто я слышала крик чаек, пролетающих мимо гор, шум беспокойной, но притягательной воды, почувствовала аромат морской свежести. Чем больше я смотрела на картину, тем отчетливее понимала, что хочу непременно попасть туда, чтобы насладиться пейзажем вживую. Но для этого нужно было узнать, что это за место, откуда у нас такая картина и почему она валяется среди хлама.
Когда мама пришла с работы, я стала тараторить, словно трещотка. Прыгала на месте и без остановки задавала вопросы. Усталыми заплаканными глазами мама посмотрела на меня и попросила всё спокойно объяснить. Я схватила её за руку и повела в свою комнату. Увидев картину, мама закричала: «Где ты её нашла?» Я перепугалась и ответила, что на антресолях. «Зачем ты лазила туда?» – продолжала разъяренная мама. Мне нужно было что-то соврать, так как день рождения мамы еще не наступил, и о сюрпризе говорить было рано. Я немного помолчала и, не найдя подходящего объяснения, сказала: «Просто так». Мама схватила картину и хотела сломать раму, но я заплакала и стала умолять этого не делать. Увидев мои слезы, она вдруг успокоилась, швырнула картину на пол и со словами: «Чтобы этой гадости в доме я больше не видела», пошла на кухню. От удара рама немного треснула, но сохранила форму. Чтобы не злить маму, картину пришлось спрятать под кровать. Но для себя я решила узнать необходимую мне информацию.
