– Ты надолго уезжаешь?
Девчушка в легком летней платьице, открывающем вид на поцарапанные после неудачной езды на велосипеде коленки, с трудом сдерживала слезы. Ее губы некрасиво скривились в усилии подавить плач, от которого ее лицо сильно краснело, а нос распухал, превращаясь в картошку. В такие моменты вредные одноклассники всегда дразнились, а Мирослава бежала к самому близкому человеку – дедушке. Его совет не обращать внимание проблему не решал, а вот большой и сильный Дима, на шесть лет ее старше, сразу смог разобраться со злобными мальчишками. Больше Миру никто обижать не смел.
– На пять лет. Отучусь и вернусь.
Парень сощурил голубые глаза, делая очередную затяжку. Они оставили взрослых, а именно его родителей и ее дедушку, дома одних, сбежав от скучных разговоров про бизнес.
То, что Дима курит – их маленький секрет. Если узнает его отец – устроит взбучку. Поэтому сейчас они прятались в саду деда Миры в дальней беседке, скрытой от глаз кустами, раскинувшими свои зеленые ветви в разгар августа.
– Я буду скучать, – повесив нос, прошептала она.
– Время быстро пролетит. Не успеешь запутаться в своей ленточке, как я вернусь, – пошутил Дима, вынуждая Миру улыбнуться.
Она занималась художественной гимнастикой, и Макаров был одним из ее постоянных болельщиков, старался не пропускать ни одно соревнование, поэтому прекрасно знал, что проклятая лента никак не хочет ей сдаваться.
Девочка скривилась от дыма, дошедшего до нее, и активно замахала рукой, прогоняя вредное облако.
– Прости, мелочь, – Дима затушил сигарету и выкинул окурок за забор, после чего потрепал ее по голове, выбивая прядки из объемного русого колоска, который отливал золотом на солнце.
– Дима! – возмутилась Мирослава, принявшись приглаживать взъерошенные волосы. – И я не мелочь! Мне уже двенадцать!
– Ух ты, какая взрослая! – притворно восхитился парень, проведя рукой по своим волосам. От этого хулиганского движения все девушки сходили с ума, провожая влюбленными взглядами Макарова-младшего. И Мира не была исключением.
Дима присутствовал в ее жизни с рождения. Либо она просто не помнит момент их знакомства. Их отношения вряд ли можно было назвать дружескими, потому как друзья у Макарова все сплошь парни-раздолбаи, с которыми ему нравилось тусоваться, но они абсолютно не нравились Мире. Бесили тем, что Дима проводил время с ними, а ей в их гулянках участвовать не разрешали. Маленькая еще. И вообще, девочка должна быть вечером дома, а не расхаживать по темноте. Так говорил дедушка, а Мира никогда и не стремилась задерживаться – самой было страшно. Но с Димой – ни капельки. С ним бы она гуляла всю ночь. Он сильный. Защитит.
Но даже с ним это было под запретом. А Макаров-младший – весомый аргумент. О нем в ее семье говорилось чаще, чем о ком-либо. Дедушке Миры, Петру Степановичу, он жуть как нравился. А то, что гуляка… Так возраст такой.
– Дело молодое, пусть погуляет. Главное, мозги есть. Смышлёный, – говорил дедушка, с одобрением бросая взгляд на Диму.
Подобным признанием не удостаивался даже отец Миры, с которым у Петра Степановича были сложные отношения. К слову, пожилой мужчина признавал, что сына упустил по собственной глупости. Завертелся в работе, не заметив, что ребенок вырос. Опомнился, когда воспитывать было поздно.
– Может и жених у тебя имеется, взрослая ты наша? – Дима явно прикалывался, но Мира в виду детской неопытности этого совершенно не заметила.
– Нет! – возмущенно насупилась, скрестив руки на груди. – Никогда не выйду замуж! Все мальчишки – дураки! Только и могут, что дразниться. Все они противные!
– Все? И я тоже? – продолжал провоцировать Дима.
– Нет, – смущенно опустила голову, – ты добрый, красивый и с тобой всегда весело. Если и выйду замуж, то только за тебя!
