Не школьный роман

Посвящается мои школьным подружкам

«Ззз-з-з-з…» – телефон назойливо вибрировал и в конце концов выдернул-таки меня из теплых лап крепкого сна… «Блин, опять Манька…» – досадливо покосилась я на экран. Отчаявшись дозвониться, подруга написала длинную несуразную эсэмэску, которую мне трудно было разобрать со сна без привычных линз.

«Привет, Катюш, извини, что беспокою тебя в праздники. У нас опять сломался водопровод. Если можешь, пришли, пожалуйста, 80 рублей, а то я не могу вызвать мастера, а запас воды кончился. Извини, что побеспокоила».

За окном приветливо светило радостное испанское солнце. Досада от раннего пробуждения постепенно сменялась привычной жалостью…

В маленьком сельском поселении N-ской области проснулись неумытые Манькины дети, побежали по морозу во двор до ветру…

Старший сын Митька сейчас в армии, несказанно счастлив, ну еще бы: выдали хорошие сапоги, да и вообще одежку неплохую, теплый бушлат. Кормят от пуза, и поспать утром можно аж до 7 часов – не жизнь, а малина. Сестрам без него несладко, скучно, тяжело по хозяйству, да и жестоки деревенские дети к городским новичкам.

Я вдруг вспомнила, как появилась в нашем классе в середине года сама Манька – маленькая, бледная от испуга…

– Ха! Новенькая! – плотоядно облизнулся Здор, хамоватый детина-переросток, которого, похоже, боялись в школе даже учителя.

– Вот, познакомьтесь, это Мария – дочь нашей преподавательницы математики, – вынес ей приговор наш классный. Что может быть хуже в школьной судьбе, чем участь дочери училки?

Худенькая запуганная большеглазая девочка была полной противоположностью Натальи Михайловны, статной властной математички, недавно оформившей развод с вечно пьяным, бесхребетным Манькиным отцом – сварщиком.

В учебе новенькая не блистала, инстинктивно закрывала голову руками, когда кто-то из учителей начинал слишком уж живо жестикулировать в процессе урока, стоя рядом с ней.

На переменах новоиспеченная одноклассница робко подходила к нашей веселой компании, нервно теребя концы школьного фартучка, и тихо стояла рядом, молча улыбаясь фривольным шуткам, которые в юности казались нам невероятно остроумными.

Накануне Нового года, когда к безобидной тихоне привыкли даже самые приставучие мальчишки, и период подколов благополучно миновал, школу облетела сногсшибательная новость: скромница из 9-го «В» убежала из дома и живет в общежитии пэтэушников с «мужиком».

Учителя картинно закатывали глаза и разводили руками, ученики восхищенно свистели и возбужденно перешептывались. Манькин побег обрастал невероятными подробностями. Фигурировали там и бородатые дагестанцы, получившие заказ воровать невест из Урюпинска, и загадочный маньяк, которому приглянулась молоденькая жертва. Снежный ком сплетен грозил остановить учебный процесс.

Математичка попыталась штурмовать полуразрушенное здание, призвав на помощь своего нового мужа и районного участкового, но потерпела неудачу.

Разбитные пэтэушники, похожие разом и на дагестанцев, и на маньяков, лихо перепрятывали «невесту» из комнаты в комнату, не оставляя незваным спасителям никаких шансов.

Вскоре начались долгие зимние каникулы. Урюпинск замело снегом. Как-то вечером в дверь ко мне постучалась закутанная в платок заплаканная Наталья Михайловна.

– Катя, помоги мне, – не свойственным ей молящим голосом обратилась ко мне математичка с порога, – вы с Машей, говорят, подруги, пожалуйста, поговори с ней, попроси вернуться домой.

Насчет подруги преподавательница сильно загнула, но я согласилась пойти с ней в общагу, больше из любопытства. Кроме того, меня прельстила роль «миротворицы».

В студенческое общежитие я прошла довольно свободно и спокойно постучала в комнату 29, дверь которой, в отличие от соседних, разбитых и грязных, была аккуратно выкрашена белой краской.