– Я собираюсь поцеловать тебя, – шепчет Лукас.
Я перестаю дышать, пока наблюдаю, как его красивое лицо приближается к моему, сокращая расстояние между нами с каждым мгновением. Он не тратит время, ожидая моего согласия. Сантиметр за сантиметром. Так близко. Мурашки пробегают по спине, когда он касается языком уголка моих губ, заставляя их разомкнуться. Мои глаза закрываются, стоило только почувствовать его язык внутри.
Я издаю звук, похожий на стон, и это меня шокирует. Как и то, что парень, с которым я знакома около трех часов, способен послать по моему телу горячие волны возбуждения, только сказав, что собирается поцеловать меня. И я позволяю ему исполнять свое обещание прямо сейчас. Что за черт? Почему он так хорош в этом? Но он так чертовски хорош. Или это все последствия трех коктейлей, или тот самый компонент, который не входил в предыдущие мои поцелуи с парнями.
Я не успеваю разобраться, потому что телефон возле моей задницы начинает неистово дребезжать. Этот мерзкий звук не прекращается, усиливаясь в моей голове, пока не превращается в грохот.
– Молли! Открой эту дверь, дочка.
Я подпрыгиваю на матрасе. Мои руки сжимают простынь, дыхание учащенное, губы пересохли. Я пробегаю по ним кончиками пальцев, находясь все еще под властью грез. Целоваться с Лукасом – самое невероятное из всего, что мне приходилось испытывать. Даже во сне.
– Милая, с тобой все в порядке?
Папа.
– Подожди секундочку, – кричу я, оглядываясь по сторонам в поисках своей длинной футболки, которая служит мне домашним платьем в моей новой самостоятельной жизни.
Вот уже неделю, как я являюсь хозяйкой своего собственного жилья. Спасибо трастовому фонду. И мой папа – мой самый частый гость.
Если быть точной, их всего два: он и моя подруга Эви, которая помогала мне с переездом. Хотя… Разве можно назвать переездом поездку на такси со своей лучшей подругой, когда в багажнике только твоя сумка для йоги?
Нет, я не настолько жалкая, чтобы вся моя жизнь могла уместиться в одну спортивную сумку. Я перевезу все остальное… когда-нибудь. Но для начала, мне нужно придумать, куда разместить шкаф, который вмещал бы всю мою одежду. Потому что пока у меня лишь комод и напольная вешалка. И, соответственно то, что влезло в сумку. Так что, когда мы выходили из папиного дома, все выглядело так, как будто мы едем на тренировку.
Мы просто зашли в квартиру, поставили сумку на пол посреди пустой комнаты, прикончили бутылку шампанского на двоих, а дальше мечтательно пялились в потолок и строили планы на грядущий семестр. Пока не уснули.
Мой отец не переставал посещать меня с невообразимыми подарками все это время. На следующий день после переезда он установил мне кухонный гарнитур, который откусил приличный кусок пространства и без того небольшой студии, и приволок матрас. Матрас был очень кстати, после того, как мы с Эви ели соскребли себя с пола, промучившись на нем всю ночь. Пять дней назад он притащил холодильник и три пакета с продуктами, позавчера был торшер, коробки с посудой и еще кое-какие вещи, которые я попросила. Пока могу сказать одно: моему отцу моя самостоятельная жизнь дается куда тяжелее, чем мне.
Я похлопываю себя по лицу, чтобы в моем мозгу прояснилось, открываю дверь и целую его в щеку.
– Привет, папа. Давно не виделись.
От него не ускользает мой сарказм, как и то, что я все еще сплю на одном матрасе. Он поднимает брови, взглянув на меня укоризненно, а затем подходит к окну, сдвигает в стороны полупрозрачные темно-серые занавески и осматривает его со всех сторон.
