(Древние времена)
В далекие, стародавние времена, в заповедных местах нашего края водились змеи-оборотни. Днем такую змею невозможно было отличить от обыкновенного человека, и только ночью в прозрачном свете полной луны можно было понять, что это настоящая змея.
Каждый месяц, в определенный час Полнолуния эти змеи собирались со всех концов на Большой Круглой Поляне, в сердце Устья реки Волги и предавались там играм. Змеи резвились в воде, сверкая чешуей в Лунном свете, постепенно принимая человеческий облик прекрасных девушек и юношей, готовых вступить в брачный союз… И горе ждало тех людей, кто ненароком оказывался свидетелем этого волшебства. Мужчину ждала страшная смерть от укусов, а женщину приносили в жертву Полозу – Царю Змей.
(Наши дни)
– Марья вернись! – грозно звучал в ушах юной женщины голос ее мужа, – Добром пока прошу, вернись.
«Не вернусь, ни за что не вернусь..» – лихорадочно думала женщина, – можешь сколько угодно звать. Дура я была, когда шла за тебя замуж! Что ты дал мне? Да кроме насмешек и пренебрежения ничего! Где сейчас твоя любовь, в которой ты клялся мне, когда бегал за мной и уговаривал выйти за тебя?
Так, глотая душившие ее слезы обиды и разочарования, молодая женщина шла, не глядя через густые заросли и набрела на незнакомую ей Большую поляну.
«О Господи», – пронеслось в голове у несчастной, – «Неужели заблудилась?! Как же мне теперь выбраться отсюда???..» Но то, что она увидела в следующее мгновение, заставило ее еще испуганнее охнуть и буквально застыть на месте.
Перед ней открылась более чем потрясающая картина.
Солнце уже давно закатилось и всю поляну заливал яркий свет Полной Луны. Было светло как днем, но это был особенный свет, чисто-серебристый, сверкающий. От него не исходило тепло, однако он нес в себе такую волнующую энергию, что все человеческое естество Марьи, несмотря на смятение и испуг, пронзило неожиданное для нее страстное томление.
Казалось, что на Поляне никого не было, но Марья ощущала неясное ей движение в центре, где стоял какой-то, как будто врытый в землю каменный столб ростом с высокого человека.
Сам по себе этот столб не привлек бы к себе особого внимания, если бы не врезанное в него красочное изображение мужчины со змеиной головой и хвостом. Особенно изображение приковывало внимание своими выразительными глазами и взглядом. Этот взгляд манил, зачаровывал и, казалось, старался пронзить сердце молодой женщины своим властным золотисто-изумрудным блеском.
Околдованная этим взглядом, Марья, уже не осознавая, что делает, шагнула вперед и, охнув, замерла на месте.
У подножия столба, плотными разноцветными кольцами прижавшись друг к другу и издавая свистяще-шипящие звуки кружились змеи. Казалось, что они танцевали под только им слышимую музыку, никому не известный танец, так легко и грациозно сплетались в диковинные узоры их тела и расплетались, кружась по спирали вокруг столба, то замедляя, то убыстряя темп, отчего у Марьи замелькало в глазах и она невольно вскрикнула: «Федор, ко мне! Федор, спаси меня! Мне страшно! И со всех ног побежала прочь с поляны. Вслед ей понеслись оглушающее-свистящие звуки, но женщина, не обращая внимания ни на что, неслась стрелой через лес, пока не выбежала на дорогу, чуть не сбив с ног собственного мужа.
– Феденька, Феденька, забери меня отсюда, я домой хочу, – всхлипывая и прижимаясь к его широкой груди, бормотала женщина дрожа всем телом.
– Где ты была? Что с тобой? – волнуясь, заговорил ее супруг, – Дура баба! Из-за простой перебранки в лес убегать на ночь глядя! Так ведь и пропасть можно почем зря!
