– Серёжа, лучше стой, где стоишь.
Голос моей сладкой девчонки вибрирует, эхом прокатывается по ветхим стенам безлюдного ледового дворца. Глаза растерянно обводят периметр крохотного тренажёрного зала, расширенные зрачки мечутся в поисках выхода.
Я и есть её выход, а она – мой заветный вход.
Надвигаюсь на неё с видом хищника, попутно вытирая с себя пот полотенцем. Медленно. Шаг за шагом, чтобы не спугнуть раньше времени. Хрупкое тельце сразу же в стенку вжимается.
– Если ты всё с тем же идиотским предложением, то мой ответ – нет! Я не стану твоей! И не мечтай! Не приближайся лучше ко мне! – срывает она голосок со скоростью печатной машинки, кулачки сжимает с силой.
Эти мнимые угрозы только больше заводят меня. Они становятся призывом к действиям. Самым похотливым, какие можно только позволить себе в стенах этой вонючей тренажёрки.
– Ты не понимаешь? Мозги последние об лёд отбил? – ещё хватает смелости дерзить. Конечно, она ведь знает, как мне это нравится в ней.
Швыряю в сторону полотенце и рывком забрасываю девушку к себе на плечо, не обращая внимания на её выкрики и попытки сопротивления.
Сама виновата. Не нужно было дразнить меня своей полуголой задницей во время хоккейного матча. После этих провокационных намёков я думать больше не мог ни о чём. Сидел на лавке запасных, как взведённая пружина, что вот-вот рванёт. В мыслях уже трахал её ротик, который так маняще облизывала она кончиком своего языка, когда чистила лёд у борта во время очередной паузы. А теперь фантазии мои требуют немедленного перевоплощения в реальность.
О, как я ждал этого момента. Когда мы останемся одни и весь её внутренний протест обратится только в дрожь. Дрожь во всём теле.
Всё так же молчу. Слова здесь излишни.
Я сажаю девушку на тренажёр для сведения ног. Запястья её сжимаю в одной своей ладони. Свободной рукой достаю из кармана тренировочных шортов, заранее подготовленные две пары наручников.
Дёргается, стерва. Понимает, что это уже никакая не игра, а я и не играл никогда.
Это цель, сладенькая. И я достигну её, даже против твоей воли.
Без особых проблем защёлкиваю браслеты на тонких запястьях, поочерёдно приковываю её к металлическим балкам тренажёра.
Заткнулась, наконец-то. Дошло, что сопротивляться нет смысла.
Моей будешь. Моей!
Она смотрит на меня из-под тёмных ресниц, дышит часто, рвано. Краснеет, смущается своего же взгляда. Стесняется меня, моего обнажённого торса, покрытого капельками пота, и очевидного стояка.
Да, детка, это благодаря тебе член мой не унимается уже часа два и яйца ноют, что хоть волком вой.
– Серёжа, ты пугаешь меня. Сюда же могут войти.
Ставлю на подножки её ступни, обутые в белые кроссовки. Рукой тянусь к рычагу, устанавливаю максимальный вес и резко меняю положение её ножек, разведя бёдра на максимум.
Она в ловушке. Она практически распята. Передо мной.
– Сюда никто не войдёт. Я войду в тебя, – растягиваю оскал.
Становлюсь на колени перед ней. Любуюсь ею. Под звуки её тяжёлого дыхания очерчиваю взглядом каждый изгиб тела.
С ума схожу нахрен от неё.
Ухватив под колени, смещаю вперёд, чтобы попка её немного свисала. Ладонями прохожусь по идеально гладким ногам вверх, задираю юбку и рычу от наслаждения.
Вот она моя цель. Так близко.
В трусах становится дико тесно. Вся кровь, циркулирующая по венам, теперь приливает к головке члена.
В нетерпении я накрываю ладонью лобок, пальцем поддеваю кромку белых трусиков, отодвигаю в сторонку. Девушка дёргается, наручники лязгают по металлу от её попыток приподняться.
– Руки убери свои, Уваров! – шипит она, извивается.
– Хочешь без рук? – хмыкаю. – Намёк предельно ясен.
С резинового пола поднимаю хозяйственный ножик. Как знал, что пригодится.
