Даже не имея темного зрения, лошади слушались Сайриса, который вел их в наступившие сумерки. Прохладный ветер осени растрепал меня, поэтому я вернулась в повозку, радуясь, что проветрила голову. Часа два мы ехали неспешно под моросящим дождем; говорили обо всяком, как старые и добрые друзья, шутили и смеялись. Я попросила Гулльвейг научить меня заплетать себе красную прядь в косу самостоятельно, потом мы вместе детально изучили пергамент, который нашли еще в алхимической лаборатории склепа. Расценив некоторые обнаруженные змеепоклонниками эффекты зелий действенными, она решила опробовать их на ближайшем привале, и я с радостью поддержала ее исследовательский интерес!
Велерус и Сфинкс обсуждали разные виды оружия; каждый из них прикидывал наиболее действенную схему ведения боя. Иногда Велерус спрашивал меня, Гулльвейг и Сайриса о том, что умели и мы. Я усмехнулась, понимая, что он видел в нас отряд и хотел бо́льшей эффективности в тех битвах, что ждали нас дальше. Сайрис же, вновь сверившись с картой, попросил его вернуться к этой теме позже, поскольку мы как раз приближались к подходящему для привала месту.
До Конраку оставалось два дня пути.
Расположившись поодаль от дороги, близ ягодных кустарников и чуть дальше от родника, журчание которого могло позволить кому-нибудь подкрасться к нам незамеченным, мы быстро распределили обязанности. По итогу, Сфинкс собрал хворост, а я – ягоды, пока Сайрис и Гулльвейг ходили за свежей водой со всеми нашими бурдюками. Велерус, между тем, оценил повозку пытливым взглядом, развернул скрученное у бортика продолжение ее полога и прикинул его длину. Пока я разводила костер, он достал из повозки стесанные брусья, закрепил на стяжках и соорудил нам крышу над костром. К моменту, когда все было готово, как раз подошли Сайрис и Гулльвейг. Теперь мы могли погреться и спокойно поесть все вместе, не опасаясь дождя.
– Я знаю, что все мы скрываем что-то друг от друга, – начала Гулльвейг, насытившись первой. – У меня тоже есть тайна, но я больше не хочу скрывать ее ото всех. Я не прошу от вас того же, но сама я устала молчать. Довольно тайн!
– Звучит, как тост, – подал голос Велерус.
– Мы уже многое прошли и столько пережили вместе, что можем называться настоящей командой! Мы – друзья! – Улыбнулась ему Гулльвейг. – А для меня между такими существами не может быть тайн, поэтому я хочу рассказать. Я боялась сделать это раньше, потому что думала, что некоторые существа, – она сосредоточенно посмотрела на ленточку на своем правом запястье, а потом на Сфинкса, – могут подслушать. Я не знала, что за этим последует. Сейчас я понимаю, что над нами нависла куда более страшная угроза, чем «лишние уши». Любая ясность будет полезна.
– Звучит, как вступительная речь перед вынесением приговора, – зевнул Сфинкс и достал из-за пазухи кисет.
На его колкость Гулльвейг поджала губы и, вздохнув, продолжила, периодически посматривая на каждого из нас:
– На шестой день нашего путешествия, задолго до того, как мы спасли Сайриса и встретили Велеруса, нас троих схватил «Клык». – Заметив вопросительные взгляды, она коротко пояснила прежде, чем перешла к делу, – незаконная группировка, которая, как я поняла, по найму добывала рабов. Так вот, пока я была без сознания, ко мне явилась Шамикаль, моя Богиня, и поручила мне миссию. Она сказала, что та сущность, что сидит внутри Сфинкса, в одном из вариантов будущего может стать причиной гибели огромного количества живых существ.
