Пролог.
Дождь лил как из ведра. Стегал по лицу острыми каплями. Вся одежда пропиталась влагой. Прилипла к телу белая, насквозь мокрая, футболка. Джинсовые шорты - хоть выжимай, и сандали наполнены водой.
Не стеснялась прямо по лужам бежала.
Тёплый ливень, а я продрогла до костей. Волосы скидывала с лица.
Высокий уличный фонарь пропадал в пелене. Я, щурясь, искала табличку с номером дома.
Каса где-то здесь, совершенно рядом, я найду его. Мне нужен только он один. Не могу иначе!
На улице никого. Я подбежала к подъезду, дрожащей рукой вытащила из рюкзака ключ. Открыла тяжёлую железную дверь. Дождь барабанил по козырьку над крыльцом, в шуме пропадал писк домофона.
Дрожала всем телом. Спешила, словно могла опоздать. Мне страшно, вдруг он не один в квартире. Вдруг он уже передумал любить меня, и мы теперь не вместе?!
Я должна выяснить!
Вошла в пустой подъезд. Шум остался за спиной.
Тишина.
Только моё сбитое дыхание от бега.
Не воспользовалась лифтом, побежала наверх. При касании ступенек, из моих сандалий вытекали реки воды.
Быстро поднялась, крутила в руках ключ от квартиры.
Позвонить? Или открыть самой?
Каса мог быть не один.
Эта мысль меня тревожила. Он мог от отчаяния пойти к другой?
Я вставила ключ в замочную скважину, пару раз повернула и вошла в квартиру.
Здесь давно никто не жил, прихожая свободная, без вещей. Только шкаф-купе, и на вешалке висела его спортивная куртка, стояли большие кроссовки.
Где-то в гостиной включен свет. Я облегченно выдохнула, закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной.
Никого не впущу к нам. Мне никто не нужен, кроме него одного!
Плакала от счастья, что добралась. Путь до него был слишком долгим и мучительным. Устала от одиночества.
Теперь всё будет хорошо.
Так радостно и при этом больно, и сердце неугомонное продолжала отчаянно биться в груди.
Пахло кофе, и где-то очень тихо играла музыка.
Он вышел ко мне по пояс раздетый. Высокий, красивый. Тело его мускулистое, такое крепкое и такое желанное.
В полутьме распахнул глаза, они казались беспробудным сумраком. Волосы цвета вороньего крыла собраны на макушке в хохолок.
Нахмурил широкие брови, словно ему тоже больно.
— Зачем ты бросил меня?! — крикнула я дрожащим голосом.
— Я не бросал тебя, — выдохнул Касьян, всплеснул руками.
— Нет! Ты бросил меня! Так не делают, Каса!
— Тата, успокойся, — он быстро подошёл ко мне и с тревогой сказал, — ты вся мокрая… ты простынешь.
Его всего затрясло, тело напряглось. Хотя стояла полутьма, я видела его крепкие мышцы на сильных предплечьях, и кубики на прессе.
Он безупречен!
Подошёл совсем близко, я ощутила желанное тепло. Коснулась его руки, и по его смуглой коже побежали мурашки.
— Я бы не бросил тебя, — глаза его совершенно чёрные с мелкими искорками звёзд.
Наклонился ко мне, жарко шептал в мой висок: — Я бы забрал тебя в любом случае и увёз бы отсюда.
Руки твёрдые, но ласковые скользнули по моей фигуре. Пальцы крепкие подцепили мокрую футболку и потянули вверх.
— Раздевайся, ты промокла до нитки.
Касьян стащил с меня одежду, я скинула рюкзак на пол, расстегнула лифчик.
Своими грудями, мягкими и холодными, прильнула к горячему, словно пылающему торсу. И глаза закрыла от удовольствия.
Мне больше ничего не нужно.
Я больше не могла его ждать, и он не должен ждать.
Хотелось насладиться этим моментом, поэтому я просто стояла, прижавшись к нему продрогшим хрупким станом.
Касьян видимо тренировался. Весь напряжённый, и аромат его тела сводил с ума, дурманил. И я пьянела от такой близости.
Мелкая дрожь пробивала моё тело от страсти и желания.
Он коснулся моих губ.
Такой нежный! Такой нужный!
Мы слились в трепетном поцелуе. Вначале медово текли наши языки, сплетались и нежились, а потом ниже живота наваливалась тяжесть, желающая развязки. Тела трепетали, запели песню любви и неуёмного желания.
