Я стреляю – и нет справедливости
Справедливее пули моей.
Михаил Светлов
Семеро. Со штурмовыми винтовками. В бронекомплектах. В касках с забралами. На касках и под стволами винтовок мощные фонари. На груди и на спине – изображения креста. От вида этих крестов даже Хасану стало бы не по себе, если б спать не хотелось так сильно.
Один остался в машине. Один – на крыльце. Пятеро сноровисто взломали дверь. Проскользнули в дом, озираясь по сторонам. Внимательные. Собранные. Настороженные.
– Серьезные ребята, – шепнул Заноза, улыбаясь от уха до уха.
Вот кто спать совсем не хотел. Следил за изображением в планшете, предвкушающе мурлыкал на своем британском английском что-то про «трэш, кровь и фраги», и изредка бросал веселый взгляд на Хасана. Глаза его были густо подведены черным.
Засранец!
Один из семерых – священник. В боевых группах венаторов1 всегда есть капеллан. По виду его не отличить – он вооружен так же как остальные, и стрелять будет так же как остальные. Заноза венаторов еще и за это не любит. За то, что священники у них не считают убийство грехом. Или не считают убийством уничтожение вампиров и духов.
Капеллан может быть верующим, а может только считать себя верующим, и в первом случае его молитва поможет остальным обнаружить затаившихся наверху вампиров, а во втором – не поможет ничем и никому.
В этот дом, на охоту за молодым – и дурканутым – вампиром по-настоящему верующего не отправили бы, но всегда есть вероятность, что что-нибудь пойдет не так.
Надо ждать. Пятеро живых – добыча легкая. Со всеми их крестами, со всем их оружием и молитвами, им все равно не выстоять в бою. Но они могут успеть выстрелить. А выстрелы спугнут тех, кто остался снаружи. Поэтому надо ждать. Пусть капеллан молится. Даже если Аллах покажет ему, что вампиры на втором этаже, а не в подвале, все впятером венаторы сюда не вломятся. Места не хватит. А если Аллах останется глух к молитве İmansız2, то они быстро осмотрят первый этаж, оставят еще двоих в холле у лестницы и отправятся в подвал. В явно жилой подвал явно нежилого дома.
Там ловушка и захлопнется.
Заноза пренебрежительно фыркнул, когда один из пятерых склонил голову, пока остальные все так же внимательно озирались по сторонам. Значит, несмотря на свою чувствительность к молитвам и священным символам, он ничего не ощутил.
Негодный священник. Негодная боевая группа. Стоило ради них создавать себе столько неудобств?
До чего же спать хочется! Люди хотя бы зевают, чтоб проснуться, а вампирам что делать?
Двое в холле. Трое заглянули в гостиную. Убедились, что слой пыли в ней копился годами, и годами же оставался нетронутым. Так же быстро и небрежно осмотрели кухню. И даже ванной комнате первого этажа уделили столь мало внимания, что Заноза разочаровано лязгнул зубами.
– Ну, как так? Они будто не знают, что мы спим в ванных!
– Мы спим в спальнях, – проворчал Хасан. – В нормальных, чистых, удобных спальнях. Без окон. На нормальных, чистых, удобных постелях. Под охраной Слуг.
– Нормальных, чистых, удобных Слуг, – подтвердил Заноза с готовностью.
Получил подзатыльник, просиял улыбкой и ткнул пальцем в изображение на планшете.
