В это невозможно поверить… Кто он, большой и сильный, словно жонглёр, играющий судьбами людей, придумал и осуществил это фантастическое действо? Всевышний или сам дьявол, изощрённо хитрый и скорый на расправу, наслаждающийся созерцанием человеческих бед? Неужели сегодня закончится этот страшный сон, и они встретятся? Спустя бесконечные пять лет… Июнь, тринадцатое, ей надо запомнить этот великий день…
Ирина стояла на балконе своего загородного дома, смотрела вдаль, туда, где, извиваясь замысловатым серпантином, бежала весёлая речка Змейка. Там радуют взгляд зелёные берега, заросшие ежевикой, там камыши у самой воды тихим шепотом поют печальные песни, и кувшинки, сберегая свою жёлтую красоту, закрывают лепестки, устраиваясь на ночь. Каждый раз, приезжая в Синюю пустошь, Ирина собиралась прогуляться туда, к речке, но всегда что-то останавливало: то тяжёлая неделя, забиравшая к выходным все силы, то приезд непрошенных гостей, то любовь Марка, до полудня не выпускавшего её из своих жарких объятий…
– Любима-я-я! Ты где, счастье моё?
Ну, вот он, лёгок на помине… Манящие нотки его бархатного голоса заставили Ирину улыбнуться. У Марка великолепная, хорошо поставленная дикция и красивый голос, который дорогого стоит. Тысяч пятьдесят в месяц. Марк работает на радио, поэтому голос для него всё, и даже больше.
Отодвинув белоснежную штору из тонкой органзы, Ирина зашла в спальню. Полностью обнажённый, её мужчина, её любовник, раскинувшись на шёлковых простынях, демонстрировал явное желание снова любить свою женщину. Об этом свидетельствовало то, на что Ирина старалась не смотреть. Вот такая она скромница, что тут поделать, несмотря на полгода любовной связи с Марком. Любовь у них сумасшедшая, на грани фола, постепенно, шаг за шагом, разбившая все её табу. Когда они вместе, слово «нельзя» исключается из их лексикона.
Какой он всё-таки красавец. Дикое животное в блеске своей молодости. Этому породистому самцу неведом стыд. Если Марк когда-то и знал, что это такое, то давно забыл. Ирина усмехнулась. Наверное, бесчисленная череда романов уничтожила за ненадобностью это простое и такое уязвимое чувство.
Она прилегла рядом, провела рукой по загорелой груди, легко коснулась губами его губ. Еле заметная гримаска неудовольствия мелькнула на его лице. Поцелуй бабочки… А Марк любит совсем другие поцелуи… Другие эрогенные зоны его тела ждут ласковых женских губ…
– Ну же, девочка моя…
Жесткая рука легла на её плечо. Не принимая любовной игры, Ирина выскользнула из постели, накинула халат и направилась к дверям. У выхода обернулась, взглянула в его хмурое лицо.
– Марк, ну, не сердись, ладно? Я невыносима, да, но у меня все мысли о предстоящей встрече, – она с силой сцепила руки в замок. – Спускайся завтракать.
Разбитая тарелка, любимая, с фиалками по краям – маленькая плата за её волнение. За стеклянным столиком маленькой кухни, обжигаясь, Ирина одна пила кофе маленькими глотками. Марк так и не спустился. Заснул. В свой выходной он любил поваляться до обеда, отоспаться всласть за все ночные эфиры. Последний глоток… Её волнение уже вовсю рвалось наружу, не давало покоя, требовало действий. Поднявшись наверх, девушка быстро переоделась, забрала волосы в конский хвост, мазнула помадой по губам. Всё… Она готова к встрече с прошлым. Обратного хода нет…
