В котором появляется герой и его наставник
Артур не мог вытащить меч из камня.
Он тянул изо всех сил, пока не начинали болеть руки. Тянул долго, пока эфес не принимался выскальзывать из онемевших пальцев, царапая ладонь. А меч как был в камне, так и оставался, не сдвинувшись ни на миллиметр.
Ярко, по-летнему светило солнце, уже в зените. Звенели кузнечики. Ветер гнал волны по травяному морю, обдавая взмокшего Артура свежей осенней прохладой и пряным запахом луговых цветов.
Всё вокруг, от плывущих по голубому небу облаков до порхающих над цветами бабочек, тоже голубых, излучало мир и покой… И не верилось, что где-то за лесом рыскают слуги Тёмного Властелина, его войска сжигают города и деревни, убивают мужчин, уводят в плен женщин, отбирают у детей игрушки и дружно сбрасывают с крыш собачек, кошечек и обалдевших от такого обращения куриц. Курицы, говорят, учатся летать. Пока плохо, но (Артур знал, потому что совсем недавно учил этот параграф в учебнике биологии), естественный отбор им в помощь, потому что (монотонно говорила учительница на уроке) если выживет только улетевшая курица, она зафиксирует эту способность на генном уровне и родит летающих курят. Или цыплят. Артуру было всё равно – куриц он уважал в супе. Но на несчастной участи котят, щенят и курочек настаивал Мерлин, когда описывал Артуру ужасы Тёмного нашествия, и юноша волей-неволей запомнил. Вот только не проникся.
Сейчас Мерлина видно не было, и слава богу! Артур на всякий случай огляделся ещё раз, но ничего, кроме порхающих от цветка к цветку ярко-синих бабочек не заметил. Одна как раз пролетела мимо – Артур протянул руку, в шутку, даже не надеясь поймать. Бабочка покружила над красной стёртой до мозолей ладонью, за цветок не приняла и улетела.
Покосившись на меч, Артур сел у камня – здоровенного булыжника юноше по пояс – и подул на ладони. Стало чуть-чуть легче.
Интересно, там ребята первый тайм уже доиграли?..
– Ты всё ещё его не достал, – произнёс прямо над ухом глухой тихий голос.
Артур поднял голову и мысленно послал своего Мерлина… далеко. За лес. К кошечкам, собачкам и курочкам.
– Без этого меча ты не справишься, – продолжал старик, всем видом излучая неодобрение. Артур раньше удивлялся, как у него это получается: божий ведь одуванчик, ветер подует – улетит. Но жезл Мерлин, вопреки своему виду, держал крепко и бил им больно – это Артур на себе почувствовал уже не раз.
– Чем ты собираешься победить Властелина? – продолжал Мерлин. – Голыми руками?
«Я вообще не собираюсь его побеждать», – подумал Артур, но вслух ничего не сказал. Перечить бесполезно – это он уяснил ещё, когда пять лет назад заявил, что не желает переезжать и учиться фехтованию не желает тоже. А желал Артур быть художником. Впрочем, Мерлину было виднее, кем Артуру быть. Артуру надлежало стать героем. Победить Тёмного Властелина. Возможно, умереть в процессе. Но – вместе с Властелином. И будет тогда в этом мире покой и счастье… Артур эгоистично думал, что ему тогда ни покоем, ни счастьем насладиться уже не получится, но опять же, не перечил. Себе дороже – бил Мерлин больно и метко.
– Вставай.
Артур встал. Взялся за эфес. Упёрся ногами. Дёрнул. Меч не шелохнулся.
Артур посмотрел на Мерлина.
– Я не могу.
– Ты должен.
Иногда Артур думал, что его Мерлин – киборг. Интонации, приказы, сами движения, – всё отдавало машиной. «Вставай, пытайся, делай». Программа.
Артур потянул проклятый меч снова. Мерлин наблюдал.
И так было каждый день уже почти месяц. Артур тянул, Мерлин наблюдал, меч оставался в камне. И наверняка останется и дальше, потому что какой бы ни была эта магия, Артуру она не покорялась. Артур вообще был обыкновенным – до двенадцати лет так уж точно. И он уже смирился, что не получит письмо их Хогвартса, не прогуляется к Ородруину и не провалится в шкаф в Тайной комнате, – ну и ладно, ему и так его жизнь нравилась! Но потом на пороге появился старик, заколдовал родителей и сообщил, что Артуру суждено спасти мир. Круто, сказал в ответ Артур, а где мой супергеройский костюм? Потом узнал, что старика зовут Мерлин и долго смеялся, выдавив в конце: «А мой папа не Утер Пендрагон!» Нет, ответил Мерлин, твой папа не Утер. Твой папа хуже.
