Последнее время Иван Порошин добирался на работу и домой исключительно на метро. Его мощный джип уже неделю стоял на ремонте, заглохнув в одной из многочисленных городских пробок. Он садился каждый раз в один и тот же вагон – второй с начала поезда, идущего в центр. Просто потому, что ему было так удобно. К тому же почти каждое утро в этом вагоне, рядом с ним ехала юная красавица, рыжеволосая Барби с огромными синими глазами. Незнакомка просто входила в вагон, садилась рядом и смущённо опускала глаза, а Порошину казалось, что мир моментально растворялся, все вокруг словно исчезали, только ОН и ОНА. Сердце билось через такт.
Потом его нимфа молча вставала и выходила из вагона, а Порошин ехал дальше. Постепенно возвращались все звуки, начинали толкаться люди – наваждение проходило.
На вид девушке было лет восемнадцать. В моменты просветления, когда Порошин пытался анализировать своё состояние, он понимал, что ему явно нет места рядом с ней. Надо обратить внимание на дам постарше – на Каверину, например, на Брошеву. На Васнецову, в конце концов! Но наступало утро, и он, повинуясь какой-то неведомой силе, шёл к метро, чтобы снова увидеть свою нимфу, прикоснуться к ней, почувствовать аромат юного тела. Джип был давно уже отремонтирован, но Порошин не спешил его забирать, он каждый день, даже в выходные, спускался в подземку и тихо таял от счастья, замечая рыжие волосы и синие глаза.
Спустя неделю или две после первой встречи девушка вдруг пропала. Иван долго крутил головой, осматривая вагон и ругаясь с рядом стоящими пассажирами. Но его нимфы не было ни в этот день, ни в следующий.
Он сидел в лаборатории за компьютером и понимал, что жизнь его пошла прахом. Он не знает о своей нимфе ни-че-го. Ни имени, ни где она живёт, он даже толком не запомнил, на каких станциях она появляется и исчезает. Порошин уже собрался идти к Васнецовой и просить пару дней отгулов, как сообразил, что начальница сидит рядом и что-то говорит ему.
– Иван, – Галина внимательно посмотрела ему в глаза, – с тобой всё в порядке? Ты меня совсем не слушаешь.
– Извините, Галина Петровна, – пробормотал он. – Задумался.
– Ты плохо выглядишь, – коснулась она его запястья. – Иди домой, отдохни. Шурик один справится.
– Ну что Вы, я в полном порядке, – продолжал бормотать Порошин. – Я сейчас всё сделаю.
– Иди, иди, – улыбнулась Васнецова. – Вижу я, в каком ты порядке.
Утром Порошин по привычке спускался в метро. На секунду ему показалось, что впереди мелькнула рыжая шевелюра. Иван попытался прорваться поближе, но его толкали в разные стороны, а когда он отвлёкся, чтобы поругаться с одним из его толкнувших, девушка исчезла. Порошин долго стоял на платформе, крутясь на месте, пытаясь найти свою нимфу, но через пять минут отправился домой.
На следующий день он всё же решил поехать на работу, а по дороге размышлял: ну пора, пора брать себя в руки, не двадцать лет! Даже его сын и то серьёзнее и рассудительнее и не ведёт себя как юнец!
Порошин поднялся, чувствуя, что рядом кто-то стоит и замер, – его нимфа держалась одной рукой за поручень, а другой прижимала к себе сумочку и периодически томно вздыхала, кидая взгляды на Ивана.
– Я так рад Вас видеть, – залепетал он, чувствуя, что робеет перед этим юным созданием. – Садитесь, а то вагон переполнен, – он схватил севшего на его место подростка за шкирку и отпихнул в сторону.
– Я сейчас выхожу, – улыбнулась девушка. – А народа и правда очень много, – похлопала она ресницами.
Расталкивая толпу, Порошин освобождал своей нимфе дорогу к двери, даже не замечая, как за ним следует согнанный подросток. Когда они вышли на перрон, Иван так и продолжал стоять, оберегая девушку от проходящих мимо людей и не зная, что дальше сказать и что делать.
