Иллюстратор Фукс Дефинбахер
Корректор Нелли Воронова
© Ольга Клевер, 2023
© Фукс Дефинбахер, иллюстрации, 2023
ISBN 978-5-0053-9895-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Тёплая летняя ночь в мегаполисе особенно приятна в старинных маленьких двориках над оврагами. Многоэтажные каменные новостройки, поблёскивая окнами, смотрят с высоты правого берега на Заречье, где, как на ладони, лежит Новый Нижний город заводов и широких проспектов. А в Верхнем Старом городе, за спинами высоток, по карманам оврагов и переулков Нижний Новгород хранит свои вековые тайны.
Лишь несколько шагов сделает путник от широкой дороги шумной Покровки и окажется в потусторонней зелени Почаинского оврага. Здесь, в густых зарослях, отдыхают от городского шума духи холмов и рек. Роятся назойливой мошкарой тревожные суетливые мысли, карауля прохожих жертв. Благоухают свежим разнотравьем предвкушения и ожидания мечтательных пар, гуляющих под покровом одичавшей зелени. Они и не догадываются, сколько свидетелей их свиданий остаются невидимыми здесь.
Город больших рек и забытых речушек, город холмов и оврагов. Своенравный и упрямый. Деревянный, каменный. Суеверный, учёный. Он так и не захотел стать столицей, но все столицы мира шли к нему.
Здесь среди людей живут творения их воображения, продолжают жить те, кого не хотят или не могут забыть. Веками среди людей живут оборотни, вампиры, лешие, домовые, русалки, кикиморы. Местные духи и пришлые переплелись в этом мятежном пограничном городе с иноземцами.
«Петер Патролль уже много лет мечтал создать машину, которая перевозила бы своих пассажиров и по городским улицам, и между Навью и Явью одновременно».
Нижний Новгород уже давно вызывал во мне такое непреодолимое влечение. Никакая мелодия так сладко не отдавалась в моих ушах, как это далёкое и неопределённое название. Я повторял его, словно молитву, почти не отдавая себе в этом отчёта, и с чувством несказанного удовольствия высматривал город на картах.
Теофиль Готье (1811—1872)
На краю оврага в Плотничном переулке в окно с деревянного крыльца заглядывал крепкий румяный юноша. В комнате босиком по восточному ковру с тетрадью в руках ходила хозяйка. Иногда она останавливалась, наклонялась к столу. Делала пометки карандашом и отстранялась от листов, будто любовалась новыми словами. Она поправляла чёрные пряди, иногда собирала их в узел и продолжала ходить из одного угла ковра в другой. Воображая себя перед аудиторией студентов, она репетировала речь.
– Согласно этой теории, структура волшебной сказки такова: рай, потеря рая, испытания и возвращение потери с повышением статуса героя. Возьмём для примера сказку о Царевне-Лягушке. Царевич сжёг шкурку своей заколдованной супруги. Ну, хорошо же всё было! Всего три дня подождать, и злые чары пали бы. Но нет. Нужен потерянный рай. И Иван Царевич, он же дурачок, всё организует. Он совершает проступок и вынужден исправлять его последствия.
Так готовилась к новой встрече со студентами Аделаида Николаевна Тесла. Она всегда готовилась, хоть и преподавала более шестидесяти лет морфологию волшебной сказки и мифотворчество в Нижегородском гностиариуме утопий имени Неевклида. Студенты прозвали её лириком-ядерщиком за неосторожные эксперименты со смыслами. Аделаиде Николаевне было несколько сотен лет, однако, в силу того, что она была русалкой, студенты относились к ней с известной долей легкомыслия.
Лука – юноша, что стоял на крыльце, в этот дом привык приходить без стука: за водой, перекусить, подождать сестру, которая дружила с Аделаидой и частенько оставляла брата, когда он был совсем ещё волчонком, под присмотром подруги. Много лет он видел это крыльцо, это окно и русалку, которая никогда не закрывала дверей, чтобы волчонок, прибегая из оврага попить или за игрушками, не отвлекал её от чтения. Но в этот раз Лука медлил перед незапертой дверью. Наконец решился и дёрнул звонок.
