Письмо восьмое
Прибой океана
1.
Первым делом я решил заехать в Ворошилов. А всё потому, что поезд из Варфоломеевки приходил во Владивосток уже ночью, и болтаться до утра на вокзале просто не хотелось. А в Ворошилов поезд приходил под вечер, и можно было спокойно переночевать у ребят в общежитии. Так я и сделал.
Письмо моё до Никиты ещё не дошло, поэтому мой приезд был для него полной неожиданностью. Он обрадовался и сразу захлопотал с чаем. Оба Толика, Суслов и Гордиевский, ещё не пришли из института, но в комнате сидел Алик Смирнов: он с Никитой собирался сходить в кино. Пока пили чай, пришли и Толики, начались расспросы – что, куда и как. Но я не стал делиться своими планами с ребятами, отделывался шуточками и вообще уклонялся от какой-либо конкретики. Не стал говорить о том, куда и зачем я еду, так как и сам ещё толком не знал, куда меня прибьют житейские волны.
С Никитой и Аликом я ещё сходил на вечерний сеанс, посмотрел новый фильм «Высота» с Николаем Рыбниковым – он тогда уже входил в моду и стал всеобщим любимцем. Ночевал на собственной кровати, которая так и стояла на прежнем месте, и никто её ещё не занимал. А рано утром убежал на вокзал, даже не стал будить ребят. И к девяти утра был уже во Владивостоке – в то время ещё даже по пригородным поездам люди, бывало, сверяли свои часы. Мои первые ручные часы «Победа» Чистопольского часового завода, кстати, которые я купил по почте наложенным платежом ещё во время работы на руднике на первую свою зарплату, шли всегда точно – сверяй не сверяй. Но это так, к слову.
Офис Оргнабора (была такая вербовочная служба, набирающая работников на севера, на стройки, на таёжные и рыбные промыслы) нашёл довольно скоро. Он находился в косом переулке, врезавшемся в идущую от университета вниз к Золотому Рогу улицу Китайскую (сейчас это Океанский проспект). Название переулка совсем не помню точно: Краснознамённый или Красноармейский. Там мне сказали, что в данный момент идёт набор только в Магадан, для Дальстроя, и на рыбокомбинаты Приморья. А на Камчатку – увы. Это сообщение меня, конечно, расстроило сильно. И на Приморское побережье душа не лежала, а на Колыму вообще добровольно ехать почему-то совсем претило. Из двух зол выбрал первое, и мне сразу предложили заключить договор на три года работы на острове Путятин. Немалую роль сыграло и моё удостоверение электрослесаря шестого разряда. О, шестой разряд, самый высший по действующей тарифной сетке рабочих квалификаций! Такие люди нам нужны! И пошёл процесс: никто из принимающей стороны даже не обратил внимания на дату выдачи документа. А я, естественно, деликатно промолчал, чтобы не огорчать хороших людей разочарованием. За два дня благополучно прошёл врачебную комиссию, получил некую сумму денег на пропитание и билеты на проезд поездом до посёлка Екатериновка, где и располагался главный сборный пункт всех отъезжающих к местам назначения.
Ночевал я в гостинице «Золотой Рог» и, когда уже закончил все свои дела в городе, направился туда за вещами, чтобы поехать к дяде в Тавричанку. Однако в сквере на Ленинской улице, где слева внизу от неё был в то время раскинут шатёр цирка-шапито, неожиданно встретил свою одноклассницу Лиду Кулик. Мы тут же пристроились на скамеечке, и ей я уже рассказал всё о себе, как на духу. Она училась, кажется, в университете и мне тоже откровенно посочувствовала, посоветовала всё-таки не опускать руки и бороться за свою мечту до конца. В школе я её почти не замечал, была тихой как мышонок. А тут изменилась до неузнаваемости, похорошела. И поговорила со мной по душам, утешила хоть немного. Ещё ни одна девчонка не говорила со мной с таким тёплым участием. Мы расстались друзьям, однако больше наши пути ни разу не пересекались, хотя потом я почти всю свою жизнь практически прожил в Приморье. За малым исключением, правда…
