Отвратительно, мерзко, раздражающе – это первое, что приходит мне на ум каждый день с понедельника по пятницу ровно в семь часов утра. Именно в это время я слышу мелодию будильника. Звук, вырывающий меня из постели. А дальше будет лишь очередной день моего бессмысленного существования. Я встаю, тело тут же покрывается слоем мурашек, голова идёт кругом и лишь чувство гнева отрывает меня от мира грёз. Во рту чувствуется кислый привкус, а язык ощущает шершавый налёт на задних стенках нижних зубов.
– «Не так уж и плохо, что я живу одна, хоть не отравляю никого своим утренним смрадом изо рта». – Иной раз проскакивает подобная мысль в моей голове.
Обычно, по утрам я ощущаю себя ожившим мертвецом: всё тело болит, разум затуманен, ноги сами несут меня в ванную комнату, руки сами заваривают кофе и лишь после первой утренней сигареты раздражение сменяется смирением и я, сдаваясь, одеваюсь, чтобы пойти на ненавистную мной работу.
Надеваю я, обычно, одно и тоже: чёрные джинсы, серая водолазка и кеды, с пожелтевшей от времени подошвой, а в последние дождливые дни, мой комплект дополняет ещё и парка болотного цвета. Мне попросту нет никакого дела до того, замечает ли кто-нибудь из идиотских постоянных покупателей мой однообразный наряд, что уж говорить о тех, кто лишь однажды заходил в мою камеру пыток, называемой магазином.
Открываю холодильник, чтобы взять контейнер с обедом, который представляет собой слипшиеся макароны и две сосиски. Взяв еду на пару секунд, задерживаюсь взглядом на «витаминчике», как его называем мы с Лёней.
– «Уже три дня провожу без него, пожалуй, сегодня можно будет скрасить свой вечер». – Подумала я о препарате и захлопнула дверцу.
«Витаминчик» – лекарство, изменившее мою жизнь. Микстура от хандры. Спасибо Лёне, без него не видать мне спокойствия. Правда по кошельку сильно бьёт, но ничего, даже если бы на моей паршивой работе я получала бы втрое больше, то эти деньги всё равно бы не знала куда потратить. Близких у меня нет, отец вышел за хлебом и, по всей видимости, набрал его столько, что не в состоянии до сих пор донести до дома. А мать, спустя шестнадцать лет, нашла другого поставщика продуктов, который принёс их в наше жилище столько, что для меня там попросту не хватило места. Такая интерпретация звучит лучше, чем спившийся и сбежавший папа, и нелюбящая мама, которая во всех неудачах винила свою дочку. На свой внешний вид мне наплевать, так что дорогие шмотки и косметика меня не интересуют, а тратить деньги на путешествия или развлечения не вижу смысла. С «витаминчиком» у меня есть и развлечения, и путешествия, не выходя из своей квартиры.
Вот представляю, как заканчивается очередной пустой день, я прихожу домой, беру шприц и ампулу из холодильника и всё. Прожжённый линолеум затягивает свои раны, превращаясь в мягкую подушку, обои молодеют на десять лет, советская мебель приобретает новые краски, моя съемная квартира превращается из ветерана Великой отечественной войны в обложку каталога IKEA. Но не только пространство вокруг меня преображается. Стерва, которая по совместительству является моей начальницей, тупые покупатели, сырая погода – всё, что меня раздражает улетучивается и не будет донимать, пока проклятый будильник не поднимет меня в очередной раз с кровати, и не вернёт пространству первозданный вид.
Квартира замыкается, открывается дверь подъезда. Первые дни сентября совсем не похожи на романтичную осень, украсившей в золото все городские деревья, с ослабевшим, но ещё греющим солнцем и приятными нотками ностальгии. Вместо этого серая и сырая погода, так отражающая мой внутренний мир, встречает меня, и холод берёт в свои объятия.
