Помню, когда родилась, взрослая уже была,
Да-да, девять месяцев было мне тогда,
Помню, женщина к груди меня прижимала,
А вот кто она такая, я ещё не знала.
Когда кушать я хотела, плакать начинала,
Женщина мне из груди молоко давала,
Улыбалась, песни пела, на руках качала,
Не понимала ничего, наверное, здоровья мне желала.
Дни и ночи не спала, покой мой оберегала,
Догадались кто она – да это ж моя мама!
Рядом мужчина стоял, счастлив был, даже плясал,
Он рад был, что отцом стал.
Сейчас, когда всё это вам пишу, в коляске я сижу,
Секрет открою вам, но вы не говорите никому:
Все считают меня маленькой, но я уже хожу,
Правда, по ночам, но об этом я потом им расскажу.
1
Случай был – собрался я самогон варить,
Знаю, что запрещено и что вредно пить,
Но пока живу, не дам добру я пропадать,
До последнего дыханья буду пить и гнать.
Ночью ставлю аппарат, всё как полагается,
Ведь в законе не написано, что ночью запрещается,
Наготовил дров, потом огонь развожу,
Процесс пошёл, жду результата, на месте стою.
Беру вёдра и бегом к колодцу побежал,
Возвращаюсь – возле аппарата полицию застал.
– Заходи, дед, заходи, сейчас объяснишь,
Чем ты ночью занимаешься, почему не спишь.
Гонишь, значит, самогон, в тюрьму захотел,
Ты, я вижу, дед, на старости совсем обнаглел.
Пиши, мы подождем, мы не спешим,
Почитаем и решим, может и простим.
Только правду напиши, нас не проведёшь,
Если что не так учти, дед, в тюрьму пойдёшь.
Через пять минут читали то, что я им написал,
Полчаса они смеялись, почему лишь я знал.
Вот, читайте и скажите, что же здесь не так.
Ночью вышел покурить, а в сарае свет горит,
Не врубился, вёдра взял, думал всё – сарай горит.
Прибежал, дверь открываю, хочу пожар тушить.
Глаза шире открываю и не верю – думал, врут,
Менты гонят самогон и тут же его пьют.
Увидели и третьим быть мне предложили,
А мне что, я ведь хозяин, менты же пригласили.
Успокоившись, менты сожгли тетрадь мою,
– Ну, ты, дед, даёшь, шутник ты, я смотрю,
Наливай на посошок, и мы сейчас уйдём,
Гони свою горькую, не бойся, больше не придём.
Пару слов скажу я вам, на свете можно жить,
Если голова работает, всё можно решить,
Теперь я пью спокойно, заразу эту горькую,
Во вред себе, но что приятно, с полицией дружу.
2
Мать есть мать, и ею будет во все времена,
А вот, моя мама не такая, моя с ума сошла,
Злится, кричит, что нежеланный я,
Что жизнь её, меня родив, под откос пошла.
Скажи мне, мама, разве виноват я в том,
Что меня ты родила и привела в свой дом,
Я ведь мать не выбирал и не моя вина,
Но раз на свет я появился, что ж ты издеваешься.
Что же делать, как мне быть и куда идти,
Я ведь маленький ещё, посоветуй, не молчи,
Ухожу, живи, как хочешь, и мешать не буду,
Как-нибудь уж проживу, но знай, тебя я не забуду.
Прошли годы, стал большим и вот что ещё,
Совсем недавно я женился, но всё равно не то,
Тяжело мне на душе, ведь знаю, что она жива,
Знать бы, как она живёт, здорова ль, не больна.
Про отца не говорю, его не видел никогда,
Может, ходит где-то рядом, но ему не до меня.
И вот, однажды, в парке городском гулял я,
Под кустами пьяная лежала мать моя.
Стыдно было мне за мать, но всё же подошёл:
– Здравствуй, мама, как живёшь? Вот я тебя нашёл.
А сейчас спросить хочу, об этой жизни мечтала ты тогда
Когда меня родила, но, став тебе обузой, бросила?
Кое-как глаза открыв, мать посмотрела на меня.
– Ты прости меня, сынок, не ту жизнь я прожила,
И счастья в жизни не знала, и тебя вот потеряла,
Да что там говорить, сам видишь, кем я стала!
Какой же грех я совершила, когда бросила тебя,
Теперь уж годы не вернёшь, виновата я сама,
Жизнь прошла и постарела, уголка нет своего,
Где придётся, заночую, день прошёл – и хорошо.
Ну а ты как, расскажи, как живёшь, есть ли семья?
И скажи мне, родненький, вспоминал ли ты меня?
