Глава
1
Из главного здания больницы вышла молодая женщина. Шуба из чернобурки была распахнута, а белая вязаная шаль свисала на один бок. Казалось, что еще немного и пуховое чудо соскользнет с ее плеч на грязный снег, покрывающий асфальтовую дорожку.
Чуть больше месяца назад девушке исполнилось 28 лет. Она была красива. Но в данный момент тонкие черты лица приобрели неестественную жесткую форму. Никто из ее знакомых и близких людей не смог бы сейчас узнать в ней ту, которая была всегда душой компании: умела играть на гитаре, могла рассказать анекдот и философский опус так, что любому человеку становилось все понятно в независимости от настроения и образования. Ее опущенные плечи, медленно перебирающие кончик шали маленькие пальчики, безжизненный взгляд говорили о полном отсутствии интереса к реальной суматохе города. Ее разум пытался решить задачу, которая была чужда и противна ее натуре. Легкий морозец пытался украсить ее лицо румянцем, но его нежные и легкие щупальца не прибавляли бледному лицу никаких красок.
Девушка вышла через чугунные ворота больницы, оглянулась по сторонам и направилась к автобусной остановке. Её обычный «кошачий» взгляд потерял свою соблазнительность и блуждал по лицам прохожих. Холодный и потерянный, таким его не видел никто. Она продолжала осматриваться по сторонам. Ей не хотелось, да и не могла она заметить любопытных и удивленных взоров, направленных на неё. Некоторые прохожие пытались понять, как же ей не холодно в распахнутой шубе, в то время, как на улице злобствовал дерзкий утренний морозец. Он проникал через теплые куртки и пальто, шубы и пуховики, застегнутые на все пуговицы, молнии и заклепки.
Подойдя к остановке автобуса, девушка остановилась около табачного киоска. Уже долгое время у нее не возникало желания покурить, но сегодня организм потребовал легкой табачной дымки. Желание втянуть в себя никотиновую струю – единственно сильное стремление, которая она ощущала каждой клеточкой своего тела. Ей казалась, что именно сегодня воспаленный мозг хочет ощутить этот вредный туман, в который иногда можно погрузиться после длительного перерыва.
– Можно мне пачку «Winston» супер-слим и зажигалку?
– Зажигалку какую? – раздался голос продавщицы где-то из-под прилавка.
– Мне совершенно все равно. Главное, чтобы она работала.
Продавщица подала сигареты, зажигалку, сдала сдачу и погрузилась обратно в глубину своего маленького рабочего пространства. «Неужели можно весь день просидеть в этой клетке?» – подумала девушка, отрывая защитную ленту с пачки. С третьей попытки зажигалка все-таки смогла выдать искру, и пламя тонким кольцом охватило сигарету. Первая затяжка, вторая, третья… Теперь можно было остановиться и прочувствовать этот давно забытый привкус во рту. Конечно, это не самое умное решение, которое человек мог принять в критической ситуации, но на что-то иное – у девушки не было ни сил, ни желания. Да и времени на долгие размышления особо не было.
Постепенно мысли стали выстраиваться в некое подобие прямой, формулироваться, возникая из небытия растерянности и недоумения. «Можно постоять со всеми и подождать автобуса. С другой стороны, общественный транспорт никогда не отличался пунктуальностью, соблюдением графика. Зато у меня будет возможность потянуть время искусственным путем… Но что мне это даст? Разве лишние 10-15 минут спасут меня от жуткого разговора? Разве за это время что-то изменится в этом мире? Разве все вернется?» Прошло еще несколько минут. Докуренная почти до конца сигарета выброшена в урну. Решение было принято. Она выпрямила плечи, взглянула на часы и подняла руку, останавливая проезжающую машину.
–
