Итак. Прошу внимания! Интересная история! И совсем короткая! Я прошу тебя быть внимательным и в конце забыть всё, что ты узнал! Думаю, моя история тебя чем-то вдохновит! И надеюсь, в чём-то конкретном и тупом не поможет. Главное, не забивай себе голову глупостями.
Итак, начинаю.
Февральские дни были коротки. А порой и вовсе казались вечной ночью. Снега то валились лавиной и создавали белые горы, то, не успев и коснуться земли, превращались в прекрасную влажную пыльцу.
Нестабильная февральская погода…
К концу зимы население небольшого городка оказалось на грани морального упадка. На усталых лицах прохожих читалось отчаянное желание почувствовать тёплые весенние лучи.
И вот когда последний холодный месяц подошёл к середине, Оллимпио – скромного, меланхоличного интроверта – посетило вдохновение.
Он ощущал, что его разум изобретает идеи, которые помогут более осознанно идти по жизни.
Чувствовал, что его опыт опережает возраст и преподносит большие надежды на безупречно красивую жизнь, о какой он мог лишь мечтать.
– Прекрасная картина, – подумал Оллимпио, глядя в окно на малооблачное небо, меняющее цвет от тёмного до просветлённо-тёплого.
Из окна тянуло холодом, который охлаждал его тело, комфортно устроившееся на подоконнике. Ветер кружил снежинки, рисовал ими на стекле замёрзшие кристаллические узоры.
Оллимпио всегда любил сидеть в тихой комнате и рассуждать о том, что видит, вслух, делая из своих мыслей какие-то важные для себя выводы и подразумевая, что это имеет значение для всех.
– Из окна я наблюдаю один маленький вагончик, который идёт по своим рельсам, никого не ожидая и не догоняя.
Просто одинокий вагончик. Он никого за собой не тащил и не был ни у кого на хвосте.
Эта картина что-то напомнила Оллимпио.
Он взял ту чёртову сигарету, которую навязало ему общество, и закурил.
Слюна стала вязкой. Голова тяжёлой. Лёгкие начали потреблять больше кислорода. Сердце забилось в непонятном ритме. А виски, как гантели, сдавили мозг, будто запрещая думать о великом.
– Я подозреваю, что мир ни ногой ещё не в будущем, хоть в рекламе и говорят обратное. Он всё ещё в прошлом. Ни черта не меняется. Всё по старой схеме: дым валит из труб, развеиваясь в воздухе, чтобы в чьи-то дома для комфортного обитания пришло тепло. Леса продолжают вырубать, чтобы дать людям топливо. А власти управляют населением, чтобы оно пилило всё то, что прикажут «ради лучшей жизни потребителей». Просто стадный режим. А я чувствую себя тем самым одиноким вагончиком. Вернее даже, хочу быть как он. А если подумать ещё глубже, я всё ещё обычный вагон. Причём прицепленный к чему-то ведущему и не имеющий ни своего маршрута, ни возможности отцепиться, чтобы ехать по своей полосе.
Порой Оллимпио хотел иметь восхитительно индивидуальный имидж. Стать тем, кому бы желали уподобиться другие люди. И этим отчасти помочь миру стать совершеннее. И в результате почувствовать себя лучше.
Он постоянно тренировался, читал, смотрел поучительное кино и делал для себя какие-то выводы, что помогало держать самооценку в тонусе. Хоть у него и так было подтянутое тело, высокий рост да ещё и обаятельные сине-серые глаза.
Ни дня не проходило, чтобы в его голове не возникла хоть одна умная мысль. Но вопрос заключается лишь в том, для кого она была умной?
Старания Оллимпио не имели определённого направления, были хаотичными и переменчивыми. Его страсть стать лучше других задавливала его самого изнутри и сводила с ума.
Постоянное стремление к знаниям, развитию и становлению примерной личности обескураживало. К концу дня оно лишало Оллимпио энергии, и он страдал от передоза информации, которая не имела законченности и полной ясности.
