Сначала прилетело слева. В челюсть.
И сразу же последовал второй удар. Прямой, в рыло.
Смачный шлепок и тупой хряский звук – их Борис услышал не ухом, ощутил всей черепушкой. Взболтнувшиеся мозги. Взорвавшаяся в голове боль. Кровавые сопли фонтаном. Солоноватый привкус во рту. Разбитая губа. Вывороченный зуб. Из носа хлещет в два ручья…
Пропущенные удары были сильными и хорошо поставленными: Ленька драться умел. И Ленька тоже хотел получить эту работу.
На краткий миг все вокруг поплыло, заискрилось, растеклось красными разводами. Борис потерял ориентацию в пространстве. Отступил, отшатнулся, лишь по чистой случайности избежав добивающего хука. Едва устоял на ногах.
Соблазн упасть был велик. Но падать сейчас никак нельзя: упадешь – Ленька подняться уже не даст. Запинает, затопчет. Ноги у него сильные.
В глухую защиту Борис тоже уходить не стал: повалят в два счета. Лишь инстинктивно, на автомате, скользнул влево – с линии атаки. Снова чудом уклонился от кулака противника.
Ленька не сумел развить успех. Ударил мимо, и Борис, еще толком не придя в себя, ответил мощной боксерской «двоечкой» на выдохе. Почти вслепую. Работая корпусом, вкладывая в эту пару ударов всю силу.
Удалось! Кулак на контратаке достал подавшегося, было, вперед и неосмотрительно открывшегося противника. Впечатался в правый глаз. Х-х-хорошо так впечатался! Ленькина голова аж мотнулась назад, а сам он, непроизвольно вскинув руки к лицу, отпрянул.
Теперь – не останавливаться! Теперь – добивать!
Борис попер буром. Нос сильно кровил, дышать приходилось сквозь стиснутые зубы. В башке гудело, в ушах стучало. Но это ерунда, это мелочи. Превозмогая усталость, боль и дурноту, Борис лупил закрывшегося Леньку. Лупил яростно, исступленно.
Было тяжко: пятый поединок подряд, как-никак. Пятый противник. Но это решающий поединок. И это последний противник. В голове билась только одна мысль: «Мне нужна эта работа! Мне нужна…»
Ленька – здоровый бугай, крупнее Бориса и выше на полголовы – держался под градом ударов достойно. Не падал. Отбивался, как мог. Она ведь и ему нужна. Такая работа нужна им обоим, позарез нужна. Но для того и устраивались эти бои, чтобы выяснить, кому нужнее.
Борис наступал.
Мне!
Удар.
Нужна!
Удар.
Эта!
Удар.
Работа!
Удар. Удар. Удар.
Ленька попытался взять Бориса на болевой. Зря! Захват не получился. Потная рука легко выскользнула из мокрых ладоней. И снова…
Мне! Нужна! Эта! Работа! Удар-удар-удар-удар…
Однако Ленька – сталь, не человек! – устоял опять. И не просто устоял. Крутанулся словно волчок. Неожиданно шарахнул с разворота ногой по бедру. Быстро, резко, сильно. Как из пушки выстрелил.
Ни прикрыться, ни отскочить Борис не успел. Твердая, набитая на тренировках голенная кость рубанула как арматурина. Попавшую под пинок мышцу свело от боли. Борис отступил, стараясь не хромать.
Нет, Ленька, гад, заметил. Оскалился по всю пасть. Зубы поредели, губы – как оладьи с вареньем, под носом кровавая юшка. А в глазах радость. Было от чего…
В схватке наступил перелом. Роли поменялись. Теперь уже Бориса осыпали ударами, а он едва-едва успевал защищаться. У противника словно открылось второе дыхание. Ленька навалился с новой силой. И целит, сволочь, по отбитой левой ноге.
Пробил защиту. Попал!
До чего же больно!
Еще раз!
Нога занемела. Земля тянула к себе.
Борис отступал, оберегая, ноющую ногу.
Долго продержаться под столь яростной атакой невозможно. Но, на счастье Бориса, Ленька поспешил. Чуя близкую победу, он оплошал в очередной раз. В последний. Широко расставив ноги, размахнулся.
Видимо, хотел завались заключительным ударом. Костоломным, сокрушительным, таким, чтобы без вариантов.
Только не сложилось.
