Долгожданное совершеннолетие. Как же долго я его ждала. Сегодня покидаю интернат и чувствую себя совершенно свободной. Провела здесь долгих пятнадцать лет после той трагедии с мамой. Ее лишили жизни, когда я была еще совсем малышкой. Помню тот мрачный день, когда мир буквально потускнел. Вряд ли мое сердце избавится от многочисленных шрамов, жутко ее не хватает. Благо от грустных мыслей меня отвлекла подруга.
– Ну рассказывай, куда отправишься?
– К бабушке. Соскучилась сильно. Помню как она сильно болела, не имея возможности меня воспитывать, – сказала ей с небольшой надеждой в голосе. И здесь нас потревожила суровая дама, наша директриса.
– Кристина, мы можем поговорить? – обратилась она серьёзным тоном.
– Да. Только возьму чемодан, – тревожно ей ответила. А потом с тем еще опасением поднялась на второй этаж. Знакомый кабинет, где обычно обсуждались разные вопросы. Женщина явно нервничала, перебирая бумаги, а потом обратилась ко мне.
– Скажи, как себя чувствуешь? Приступы не случались?
– Путаете с кем-то.
– Дорогая, не нужно скрывать. Мне всё известно. Твое психическое расстройство прогрессирует. Известно про ту кражу в магазине. Да, интернат не способен обеспечивать дорогой одеждой, но поощрять воровство нельзя, – практически обвинила.
– Это наглая ложь! Я ничего не крала.
– Не волнуйся. Это болезнь. Мы справимся, доктора пропишут нужную терапию, – твердила она слишком холодным тоном.
– Зачем вы обвиняете?
– Хорошо. Где взяла серьги? Нашли в твоей куртке, – указала она на дорогую бижутерию. Тогда с ужасом коснулась своих ушей.
– Я не помню, когда посещала ювелирный.
– Ох, Кристина! Разве брошу свою воспитанницу? – надеялась она справиться с напряженной ситуацией.
– Отправите в психушку? Послушайте, здесь ошибка!
– Милая! Выпей успокоительного! Это лечится. Генетика от твоей мамы, она тоже имела пристрастие к дорогим вещам.
– Зачем вы клевещете? Я мечтала покинуть приют, и сегодня в день моего рождения взяли и испортили настроение, – вытерла скатившуюся слезу, это истинная несправедливость.
– Бедняжка, всё случилось на почве стресса. Будучи крохой потеряла свою маму. Думаешь не осознаю насколько тебе тяжело? Старалась дать всю любовь. Перестань плакать! Зачем расстраиваться? Не отправлю в лечебницу! – обняла женщина и стала поглаживать по волосам.
– Почему не помню кражу?
– Амнезия довольно часто случается. Ты сильная девочка, должна справиться. Мы же не зря столько времени работали! – стремилась она взбодрить, но истерика не проходила.
– Я бабушку хочу увидеть! – всё оспаривала, пока она окончательно не разрушила мои мечты.
– Боюсь, не дееспособная. Поэтому твоим воспитанием займете опекун.
– Меня удочерили? Но это бред, являюсь совершеннолетней.
– Плохо расслышала, видимо. Этот человек займётся твоим воспитанием. Пока не выздоровеешь, – говорила женщина слишком мрачно, а после начала еще более тревожную дискуссию.
– И кто он? – насторожилась я.
– Не нервничай. Он друг твоей мамы. Узнал совершенно недавно, про твое существование, – говорила она очень унылым тоном.
– Посторонний мужчина. Не хочу к нему.
– Тогда отправишься в больницу! – тревожно заявила, у меня мурашки по коже после ее слов. Она всегда отличалась особой жестокостью, и не похожей суровостью.
– Издеваетесь? Это шантаж.
– Милая воспитанница, клептомания это ужасный диагноз. А если потом он перерастет в серьезную проблему? Кристина, одумайся, позже поступать в университет, работать в обществе. Или планируешь вечно жить среди психов? – устрашала она, всё выглядело как кошмар.
– Нет, я желаю прожить счастливую жизнь. Вы специально рассуждаете настолько печально.
– Не являюсь врагом. Сама тревожусь о твоей судьбе! Милая, не сердись. Этот мужчина очень влиятельный. Станешь у него жить как принцесса, – нахваливала она мистера, с которым предстояло познакомиться. Лихорадка по телу до сих не проходила.
