Кухня маленького кафе выходила в парк. Удивительная
архитектурная задумка! Это позволяло в летнее время открывать окна
настежь, впуская внутрь воздух, напоенный морским бризом. Стоя у
распахнутого окна, ловя скользящие по лицу лучики солнца, вдыхая
полной грудью, можно было и вовсе забыть, что ты на работе. И даже
мытье посуды становилось приятным времяпровождением.
— Прокофьева! — один наушник беспомощно повис на груди, а вместо
него в самое ухо вонзился зловредный скрипучий голос Тамары
Николавны, — Прокофьева, твою маму! Опять музыку слушаешь в рабочее
время?
— Не музыку, книжку, — промямлила Света.
— Да хоть Красную Шапочку! Я тебе что, цапля, на шпильках бегать
по залу? В следующий раз половником запущу, будешь знать! — Тамара
отобрала у девушки мыльную губку и сунула в руки полотенце. —
Вытирайся, фартук снимай. Пойдешь в зал девчонкам помогать, не
справляются.
Несмотря на вредный характер администраторши, работа на открытой
площадке большого ресторана была находкой. И Света, зная это, ею
дорожила! А потому, покинула уютную посудомоечную вахту, и
последовала за Тамарой на «передовую». В самое пекло – в главный
зал летнего кафе! Там, точно стая птиц, сновали взад-вперед
нагруженные тарелками официантки.
— Светик, возьми третий столик, — бросила на ходу Инка, юркая
брюнетка, что работала здесь уже третье лето подряд. В отличие от
Светы, которая впервые за годы студенчества, примерила белый
передник.
Каждый год на время летних каникул она исправно подрабатывала,
стараясь компенсировать расходы тети Ани. Вообще-то еще на первом
курсе Светка намеревалась съехать в общежитие, дабы не становиться
обузой. Но тетка, сначала восприняла нежданную гостью в штыки, а
после так прикипела к племяннице, что уболтала ее остаться.
Теть Аня была дважды вдовой, две ее дочери оперились, и
разлетелись кто куда, оставив мать куковать в одиночку. Правда,
одинокой теть Аню назвать язык не поворачивался! Ибо времени она
зря не теряла и крутила романы с холостыми, а порой и с женатыми
представителями городской интеллигенции. Крупная, широкоплечая,
словно племенная кобылица, она символизировала собой ту самую
исконно русскую красоту, о которой слагали народные песни. К тому
же теть Аня была легкой на подъем, смешливой и озорной, невзирая на
возраст и жизненные обстоятельства.
— Ну, куда ты пойдешь, дуреха! — воскликнула она, впервые
услышав о решении Светки сменить дислокацию, — Официанткой, да с
твоей-то внешностью! Чтоб всякие прохиндеи пьянчужные тебя за
задницу лапали?
— Теть Ань, там приличное заведение, ресторан! — возражала
Света.
— Ой, да знаю я эти заведения, — махнула рукой тетушка, и
откинула за спину толстенную косу, — до полуночи ресторан, а после
– та же рыгаловка!
И все равно, вопреки возражениям тетки, Света решилась. Летняя
трудовая вахта сулила немалые деньги. Место и в самом деле было
солидным, справлять дни рождения сюда, в ресторан с красивым
названием «Альбатрос» съезжались все городские шишки. Вот и
сегодня, весь персонал был экстренно созван, чтобы обслуживать
знатный банкет. Ибо свой день рождения отмечала сама Эльвира,
местная знаменитость и голос побережья.
Как и подобает звезде, Эльвира сияла. Точно бриллиантовый
перстень на ее пальце. Был ли бриллиант настоящим, Светка могла
лишь догадываться. А если и был, то стоимость такого украшения
зашкаливала. Поговаривали, что Эльвира была любовницей бандита,
которому такие подарки были на один зуб. Уже не слишком молодая, но
еще в самом соку, она пленяла мужчин аппетитными формами, которые
так зазывно облегало трикотажное платье. И, конечно, голосом… Ни
отнять, пела она великолепно! Наверное, именно так пели, заманивая
в сети легкомысленных путников, морские сирены.