Город пахнет весной и выхлопом…
Мы бежим по спирали дней.
Оголтелые ищем выхода,
Забывая о жизни своей
Мой смартфон разрывается от входящих сообщений, но я никак не реагирую. Судя по звуку уведомлений мне написывает Алина. Я накрываю голову подушкой и надеюсь, что усну. Но как и последний месяц, после того, как я закрываю глаза, я вижу как Арсений Громов падает на канаты, что огораживают ринг и сползает на татами.
Стиснув зубы, я снова изучаю узоры на старом советском ковре, что всё еще висит на стене моей комнаты. Абсурд, да и только.
Я слышу тяжелые шаги отца в прихожей, когда кто–то начинает звонить в дверной звонок. Кого это принесло в такой час? Шумно вздыхаю, когда слышу голос Алины. Она перекидывается парой фраз с моими родителями и, наверняка, направляется в мою комнату. Откидываю одеяло и сажусь на кровати. На мне только боксеры, но не думаю, что Алину это смутит. Она моя девушка вот уже два года. Нам обоим по семнадцать лет и она уже ни один раз видела меня в трусах. Да и без них.
– Глеб! Ты еще в постели? Почему не отвечаешь на мои сообщения?
Алина как ураган проносится по моей комнате и, найдя мой телефон в кармане джинсов, громко цокает.
– Ты их даже не читал, Исаев!
– Вообще–то, я спал.
Она дует губы, а после соблазнительно улыбается.
– Спал? Скучал по мне?
Алина игриво приподнимает подол своего и без того короткого платья, но я закрываю глаза и потираю их пальцами.
– Скучал.
Думаю, безразличность в моем тоне взбесит Алину.
– Кажется, ты не рад меня видеть, Исаев?
Всё же я слишком хорошо знаю Верещагину.
– Алин, ты знаешь, у меня нет сейчас настроения.
Я поднимаюсь с кровати и натягиваю спортивные штаны.
– У тебя уже месяц его нет, Глеб.
Я пропускаю мимо ушей ее замечание и усаживаюсь на стул за письменным столом.
Девушка не мешкает ни секунды и устраивается у меня на коленях.
– Надеюсь, сегодня вечером ты не будешь такой букой, Исаев, – она запечатляет поцелуй на моих сомкнутых губах. – Короче, я забежала на пять минут. У меня запись на прическу, потом ногти в общем, все эти мероприятия перед выпускным.
Я закатываю глаза и уже представляю, как будет вопить Алина, когда я скажу ей, что меня не будет на выпуском.
– Алин.
– Не забудь, что в пять заедет отец Бедушева, мы собираемся в классе. Нужно еще раз всё прогнать. Тебе не кажется, что Лаптева лажает? Вот тебе и семь лет в музыкальной школе. У нее же нет слуха и…
– Алин…
– Коновалова все–таки не придет. У нее там что–то с бабушкой. Вообще ее не понимаю. Такой день один раз в жизни, а бабушка всё равно не сегодня, завтра умрет.
– Алин! – я уже кричу, иначе ее не переслушать.
– Блин! Ты чего орешь, Исаев? Даже в ушах зазвенело.
Девушка толкает меня в плечо и потирает уши.
– Я не пойду на выпускной.
– Ты что?
Алина медленно поднимается с моих колен, и ее красивое лицо перекашивает гримаса гнева.
– Ты шутишь, да? Глеб? Скажи, что пошутил!
Я разворачиваюсь лицом к монитору компьютера, что стоит на столе. Моя ладонь ложится на «мышку» и черный экран загорается.
– Я не шучу, Алин. Не думаю, что это хорошая идея.
Как только экран пробуждается полностью, я вижу страницу «ВКонтакте». Сегодняшнюю ночь я провел несколько часов на этом стуле, изучая посты о последнем бое, подающего надежды спортсмена, Арсения Громова. Почему я это делал? Потому что оппонентом в том бою у Арсения был я.
– Ты опять? Опять сидишь в этой группе? Глеб?
Алина дергает меня за плечо, заставляя повернуться к ней лицом.
– Сегодня и у Арсения должен был быть выпускной, Алин. Как я могу веселиться сейчас?
Но мои доводы только злят девушку.
– Да кому, какая разница, как ты проводишь время, Исаев? Ты не виноват в его смерти. Все, все видели заключение патологоанатома. Твой удар не был причиной его смерти.
