В XII столетии на Руси сложилась система политических образований, именуемых в источниках «землями». В большинстве земель (Волынской, Галицкой, Муромской, Пинской, Полоцкой, Рязанской, Смоленской, Суздальской, Черниговской) правили определенные ветви княжеского рода Рюриковичей. Исключение составляли: Киевское княжество – на киевский стол, сохранявший значение главного, «старейшего» на всей Руси, могли претендовать князья разных ветвей, а территория княжества стала объектом «коллективного владения» сильнейших князей; Переяславское княжество – там в XII в. правили потомки Владимира Мономаха, но принадлежащие к разным ветвям; Новгородская земля – здесь местное боярство присвоило себе право приглашать князей по своему усмотрению, и ни одной из княжеских ветвей в Новгороде закрепиться не удалось. В начале XIII столетия, после прекращения местной ветви в Галицкой земле, объектом борьбы князей разных ветвей (волынской, черниговской, смоленской) стал также Галич. Пределы «земель» были в XII – начале XIII в. относительно стабильны – во всяком случае, переходы стольных городов той или иной земли (кроме четырех названных, чей статус был особым) под власть князей «чужой» ветви были явлением исключительным и кратковременным. Княжеские усобицы были борьбой не за захват «чужих» земель, а либо за общерусские столы (Киев, Новгород, в XIII в. – Галич), либо за перераспределение княжений внутри «земли» (т. е. между князьями одной ветви)[1].
Два с половиной века спустя, в конце XV столетия, после развала ордынского государства и ликвидации остатков зависимости русских земель от Орды, на восточнославянских территориях наблюдается совершенно иная политическая картина. Господствуют два крупных государственных образования – в историографии их принято определять как Великое княжество Литовское (государство с неславянским ядром, но примерно на 9/10 состоящее из русских территорий) и Великое княжество Московское. В качестве рудиментов старой структуры сохраняются только две земли – Псковская и Рязанская (обе в сильной зависимости от Москвы).
Произошедшие с середины XIII по XV в. политико-географические перемены отобразились в терминологии. В середине – второй половине XIII столетия самостоятельные политические образования продолжают именоваться (как и в период с середины XII в., с наступления «раздробленности») «землями». В источниках встречаем земли Суздальскую (она же Ростовская)[2], Галицкую[3], Черниговскую[4], Владимирскую (Владимира-Волынского)[5], Пинскую[6], Рязанскую[7], Муромскую[8]. Изменения начинают происходить в XIV в. Понятие «земля» продолжает употребляться[9], причем прилагается теперь и к владениям князей литовских («Литовская земля», наряду с обычным «Литва»)[10]. Но в отношении Северо-Восточной Руси старый термин «Суздальская земля» неизменен только в источниках новгородского происхождения[11]
В памятниках, созданных в самой Северо-Восточной Руси, его применение не выходит за рамки начала XIV столетия[12]. С середины же века прослеживается закрепление нового понятия – «великое княжение» (именно в территориальном смысле)[13]. Им обозначались владения главного князя северо-востока – великого князя владимирского (постоянно увеличивавшиеся). Если во второй половине XIII в. (когда, собственно, и произошло оформление того политического образования, которое в историографии принято называть «Великим княжеством Владимирским» – т. е. территориального комплекса, передаваемого по ханскому ярлыку князю одного из т. н. «удельных княжеств» Северо-Восточной Руси) эти владения определялись при помощи использования старого понятия «земля»
