Печорин пьёт дешевое вино.
Немытый дервиш гладит обезьяну.
За чайханою зелени пятно
томится в душном полдне Исфагана.
Уже с болезнью злою не борясь,
Григорий Александрыч дотлевает.
Что ищет здесь заезжий русский князь?
в вине какую горечь растворяет?
«Грузи коляску, Прошка», – говорит.
«Куда? в жару – то? Образумьтесь, барин»
А стрелка минарета так горит.
что облако истлело в этом жаре.
Оставил стол. И злой его смешок:
«В России нет! А здесь тогда откуда?» —
слугу пугает. Тот швырнув мешок,
ворчит: «Ох, эти барские причуды»
«Уже недолго. Потерпи чуток» —
Печорин извиняется как будто.
Пёс у ворот почесывает бок.
Фонтан вдали посверкивает ртутно.
Поправил тент. И расстегнул сюртук.
Он смотрит вдаль. Он никому не нужен.
И проклят север им. И проклят юг
И за коляской пыль постыло кружит.