– Ты все взяла? Ничего не забыла? Зубную щетку? Полотенца? Тетради? Все учебники забрала? – спрашивает равнодушно мама.
– Мы занимаемся на планшетах, а зубную щетку и полотенца положила еще вчера.
– Внимательно проверь! Вдруг забыла!
– Я приеду на выходных и заберу.
– Даже не вздумай приезжать! Хочешь, чтобы вышло как в прошлый раз? – цедит она сквозь зубы, подавляя меня резким взглядом голубых холодных глаз.
Сердце сжимается от резкой боли. От воспоминаний годовалой давности, которые стараюсь забыть каждый божий день. Однако родные о них напоминают с завидной периодичностью.
– Хорошо, – послушно соглашаюсь, ведь другого варианта у меня нет.
– Так-то лучше. Если что-то тебе потребуется купишь в торговом центре, стипендия у тебя есть.
Я молчу, чтобы лишний раз не навлечь на себя презрение отца и недовольство матери. Вряд ли она простила мне все грехи. Любящая мать была бы на стороне дочери, моя же тщательно собирала вещи, старалась ничего не забыть, чтобы я лишний раз не возвращалась домой. Кажется, мне снова придется звонить доктору Диппенс.
– Мам, когда мы уже уедем? Я домой хочу! – жалобно щебечет моя младшая сестра Камилла.
– Потерпи, милая. Мы еще не выпроводили Мики.
Мама приобнимает ее, целует в макушку и молча кивает, на губах появляется улыбка, та самая улыбка, наполненная материнской нежностью и любовью. Но стоит ей взглянуть на меня, все сентиментальность в ее взгляде испаряется.
– Джеральд, заводи машину, поехали!
Папа сидит в машине и читает сообщение на телефоне. Он совсем не обращает на нас внимание, весь день ходит как в воду опущенный. Если бы я не знала истинную причину грусти, то подумала бы, что он не хочет расставаться со старшей дочерью. Точнее с проблемной дочерью.
Я все еще рассчитываю, что этот день завершится на позитивной ноте, несмотря ни на что. Ведь впереди новая жизнь, новые знакомые, новая страница моей никчемной жизни. Может быть в этот раз мне удастся не совершить роковых ошибок.
– Не забудь разложить все вещи как дома, – продолжает мама.
– Хорошо.
– Найди себе подработку, и поживее.
– Ладно.
– Следи за своим видом. На него обращают в первую очередь, – она подходит и резко одергивает задравшийся левый рукав.
Вместо радости за меня вижу на их лицах скуку, нетерпение, равнодушие. Вместо поддержки – нравоучения, вместо пожеланий успехов – рекомендации как себя вести, вместо ожидания новой встречи – напоминания не появляться без острой необходимости дома.
Все праздники, когда студенты колледжа будут разъезжать по домам к семье, я буду оставаться в кампусе, в гордом одиночестве в комнате.
На день благодарения я буду есть кусочек индейки из Старбакса в своей комнате. Может, соседка присоединиться, но я в этом не уверена. Мама накроет стол для Камиллы, а папа уедет ночевать в мотель в нескольких милях от нашего дома вместе с…
Ладно, проехали.
Мама поджимает губы и разворачивается, берет Камиллу за руку и направляется к машине. Сестра с довольной улыбкой прыгает на заднее сиденье, тут же заерзав. Надеюсь, Камилла не повторит моих ошибок, никогда не узнает, каково это быть изгоем в собственной семье.
Папа наконец-то выходит из машины, окидывает меня серьезным взглядом болотных глаз и произносит:
– Наступит день, когда ты поймешь одну важную вещь. Жизнь не делится на черное и белое. В каждой неприятной ситуации есть положительные стороны, а в каждой хорошей ситуации – отрицательные. Однажды ты поймешь мои слова. А теперь прощай, Микелла. Проводи нас с мамой.
Я лучше проведу черту между прошлым и настоящим, между детством и взрослением. Между счастьем и горем. Как ты там сказал? Не бывает черного и белого? Знаешь, пап, я в этом сильно сомневаюсь. Сейчас меня преследует только черная полоса.
