Погляди – что за рыжие пятна в реке,-
Зло решило порядок в стране навести.
Рукоятки мечей холодеют в руке,
И отчаянье бьется, как птица, в виске,
И заходится сердце от ненависти!
В.С. Высоцкий
Клинок с тихим шелестом покинул ножны. Мачете легло в руку тяжело и неуклюже по сравнению с привычной шпагой, но выбирать не приходится. Увидев оружие, инспектор ГИБДД, с радостным вожделением направлявшийся в сторону моей неправильно припаркованной машины, замялся в нерешительности. Не суетитесь, товарищ инспектор, мне нужны не вы, мне нужны они. А они только сейчас заметили мое приближение и начали медленно разворачиваться. Бесполезные ножны отброшены на мокрый асфальт. Питерское небо хмурится на нас свинцовыми тучами, моросит мелкий дождь. Толстый голубь на лепном фронтоне прижимается к стене, прячась под козырек от капель, падающих с неба.
Пять метров – их руки зашарили по карманам в поисках ножей и кастетов… Три метра – один струсил и, развернувшись на полусогнутых, бросился наутек… Два метра – En Garde! Выпад – удар, назад в восьмую, шаг-выпад – укол, кровь…
Mar
Caribe
, Сюрвейер
Нелепо, смешно, безрассудно,
Безумно – волшебно!
Ни толку, ни проку,
Ни в лад, невпопад совершенно!
Ю. Михайлов
– What’s your name?
– Grace.
– A beautiful name for a beautiful girl!
– Do you say this to everyone?
– No, only to those, who are really beautiful, as you are!1
В ответ милая, солнечная улыбка и озорные огоньки в глубине темных, миндалевидных глаз. Она, в голубых джинсах и легкой белой блузке, я – в рабочем комбинезоне цвета хаки, а над нами, высокое, ослепительно яркое тропическое небо. Воздух горячий и влажный, как в бане, вот только пахнет не березовым веником, а испарениями грязной портовой воды. Так пахнет здешняя зима. За бортом январь 2006 года, на борту, как ни странно, тоже.
Мы стояли на полубаке2 фидерного контейнеровоза3 и ждали, когда ее коллега, морской сюрвейер, закончит осмотр судового крана и спустится к нам на палубу. Я работал в то время старшим помощником капитана в довольно крупной и известной немецкой судоходной компании. Наше судно бегало в Карибском регионе, базовым портом был Кингстон, Ямайка. Именно в этом порту проходила процедура передачи судна в тайм-чартер (аренду, по-береговому), которая включала в себя осмотр его технического состояния специально обученными инспекторами – морскими сюрвейерами. Мне, по должности, выпало сопровождать их по открытым палубам и грузовым помещениям судна. К обязанности этой я отнесся с удовольствием, так как одним из экспертов оказалась юная очаровательная девушка. Меня не покидало ощущение нереальности происходящего, глядя, как она поднимается по вертикальному трапу в башню грузового крана, не смог не отметить длину стройных ног, когда она грациозно перешагнула через релинг4. От предложения помощи в преодолении этой преграды леди демонстративно отказалась, тогда я счел это следствием тлетворного американского влияния. Вполне естественно, что прощаясь на трапе, я попросил у нее номер телефона, уверяя, что он совершенно необходим для дальнейшего успешного сотрудничества в деле освидетельствования судов. Госпожа инспектор отнеслась снисходительно к моей невинной хитрости, и клочок бумаги с заветным номером оказался у меня в кармане.
– Вы что, будете с ней встречаться? – с недоумение спросил вахтенный матрос.
– А почему нет? – Действительно, почему? Мой брак распался два года назад, с бывшей женой жили в разных городах, и после всех дрязг (расходились очень некрасиво) хотелось чего-то светлого и настоящего. Хотя, если честно, в тот момент я совершенно не задумывался, чем закончится эта затея. Было вполне естественное влечение к молодой красивой девушке, а экзотическая национальность и темный цвет кожи меня нисколько не смущали в силу космополитизма, вообще свойственного профессии моряка. Впрочем, о любых планах, связанных с Ямайкой можно было забыть на ближайшие полтора месяца, так как наш новый маршрут представлял собой круговые рейсы между Венесуэлой, Арубой, Кюрасао, Флоридой и Джорджией (не путать с Грузией) и не предполагал заходов на Остров регги и канабиса.
