Ни грамма лишнего жира! (Начало).
– Ну что, любители сладенького)) Торты, пирожные и вафли приготовили. Чай, кофе налили и отправляемся в новую книгу, за новыми приключениями!))
Жасмин Ка.
Ее язычок медленно и плавно поднимался все выше и выше, стараясь не пропустить ни одного миллиметра столь желанного, столь горячего… пончика!
– Мой любимый! – слизнула она язычком с него остатки сахарной пудры. – Мой самый обожаемый! – и смачно откусила добрую половину ее любимого лакомства.
– Малика́! – послышался грозный женский голос. – Я тебе что сказала сделать?? – и на кухню вошла черноволосая кареглазая женщина лет сорока в черном длинном в пол платье с мелкими белыми цветочками.
– Баурсаки, – с набитым ртом ответила ей кареглазая девушка двадцати пяти лет обладательница пышной фигуры, с длинными темно-каштановыми волосами и в синем сарафане на тонких лямках. – Но, мама, пончики я люблю больше, – и она надкусила ещё один кусочек.
– Ешь на здоровье, солнышко, – приобняла ее мама. – Только, смотри, сама не стань пончиком, – засмеялась она и слегка потеребила ее щёчки. – А то муж тебя поднять не сможет! Придется тебе его на руках таскать!
– Во-первых, мамуля, его ещё найти надо, – слизала она остатки сахарной пудры со своих губ. – А во-вторых, если он д0хлик такой, то мне точно не пара! Пусть сперва наберёт несколько килограммов. А то ветром его из Казани прямиком в Париж унесет! – засмеялась она.
– Ох, детка, умеешь ты зубы заговорить! – покачала головой мама. – А бабушка твоя баурсаки ждёт к сегодняшнему приходу своему. Все уши мне прожужжала, что хочет баурсаки от своей внучки.
– А ещё она хочет, чтобы я замуж поскорее вышла! – недовольным голосом произнесла Малика́. – Уши мои уже слышать ее голос не желают! Так что пусть радуется, что я ей пончики состряпала! Вечно недовольная! То видите ли мне надо было пойти учиться на врача, как она и мой отец! А не как мать стать переводчиком иностранных языков! Мы что с тобой изгои общества что ли?! Переводчик – это что убийца какой-то?! – злости ее не было предела. – То как только мне исполнилось восемнадцать, готова выдать меня замуж чуть ли не за первого встречного! Так что пусть довольствуется чем есть! В следующий раз вообще ей круассаны сделаю! – рассмеялась она.
Мама ее лишь улыбнулась и, взяв с кухонного стола пончик, приготовленный дочерью, произнесла:
– А, действительно! Пусть ест пончики!
– Мамуль, я тогда пойду поработаю, мне надо ещё несколько текстов перевести. А сроки как всегда горят!
– Беги, мое сокровище. Только, не забудь, ровно в шесть приедет бабушка. Надень что-нибудь поскромнее. И помни…
– Она мать моего любимого отца! – перебила ее Малика́. – А ещё владычица морская, а мы ее холопы нерадивые! – засмеялась она и быстро свистнула с тарелки пончик. – У меня от нее аппетит разыгрывается! Все, я убежала! – и она рванула бегом с кухни.
– Ну куда с едой в комнату?! – прокричала ей в след мама, но Малика́ ее уже не слышала или делала вид, что не слышит.
***********************
Высокий статный светловолосый мужчина лет тридцати, с ухоженной бородой и усами, в дорогом черном костюме, белоснежной рубашке и черном галстуке стоял с бокалом виски и любовался видом из окна своего офиса. Собственно на этом классический деловой образ и заканчивался. Ведь его длинные светлые волосы были закручены в тугой жгут и убраны наверх в виде пучка. А в ушах были установлены плаги-обманки* черного цвета.
Стук в дверь отвлек от раздумий мужчину и он стал очень серьёзным.
– Войдите! – громким грозным голосом произнес он.
– Марсель Аристархович, можно? – прощебетал игривый женский голосок и в кабинет вошла она…
Высокая блондинка с длинными волосами модельной внешности. Короткое оранжевое платье с открытыми плечами доходило до середины бедра и выгодно оголяло ее очень длинные ноги, которые были в босоножках черно-оранжевого цвета на высоком каблуке. Голубые глаза и красная помада делали образ девушки ещё более привлекательным и манящим.
