Глава первая
Дежурный по городу
Утром 7 ноября 201.. -го года мэр города Стеклова Алексей Никодимович Лытарь проснулся рано, как всегда, но одеяло скинул с себя неохотно. На то были свои причины. Он лежал и думал, что с удовольствием потратил бы время до обеда, гоняя с ветерком на катере по озеру и нагуливая здоровый аппетит. Его товарищ, Костя Игнатенко, бывший у него сначала на мелкой исполнительской работе, а затем за усердие назначенный начальником комиссии по борьбе с коррупцией, отлично готовил уху и барбекю на костре. Костя и сейчас что-то такое затевал в саду, напевая вполголоса кубанскую песню, и Алексей Никодимович, потянув носом, уловил сладковатый запах загоравшихся сосновых чурок. От этого запаха настроение его окончательно упало. День начинался хорошо, но провести его удачно не было никакой возможности. В городе его ждали скучные дела.
Он принял душ и нехотя стал одеваться. Ни одна путная мысль не приходила на ум, – все, что обдумывал он сейчас, вертелось вокруг одного незначительного и надоедливого вопроса, от решения которого, в общем-то, ничего не зависело. Это-то и раздражало Алексея Никодимовича все больше. Сегодня планировалось провести в Доме ветеранов торжественное собрание, на котором он должен был присутствовать в качестве почетного члена президиума. Он уже представлял себе, как битых два часа будет сидеть в душном конференц-зале, часто вставать, чтобы лично поздравлять ветеранов, слушать бесконечную череду поздравлений, в том числе и стихотворных, которых он терпеть не мог, и при всем этом еще и контролировать себя, чтобы ненароком не зевнуть. Представив себе все это, Алексей Никодимович в сердцах плюнул на мраморную столешницу итальянского умывального столика, но затем все же смыл плевок, поскольку свою ванную комнату, начиненную дорогой сантехникой и отделанную в венецианском стиле, он обожал.
Он вообще любил свой загородный дом, который построил пять лет назад в медвежьем углу, на отшибе убогой даже по местным меркам деревеньки, в которой к моменту его появления оставалось с десяток стариков да несколько горьких пропойц неопределенного возраста. Впервые приехав сюда, в эту живописную озерную глушь, Алексей Никодимович ахнул: это место словно нарочно дожидалось его, и вековые сосны на берегу молчаливого озера в покорном приветствии зашумели верхушками пышных крон, будто бы одобряя его выбор. Строительство дома велось не в спешке, но быстро. Алексей Никодимович усмехнулся, вспомнив одну курьезную историю, связанную со строительством. Дело было в том, что некий полковник из структур госбезопасности тоже в то время приглядывал себе домик в тихом месте и совершенно случайно узнал, что мэр города уже в этом вопросе определился. Полковник со своей свитой тут же примчался на озеро и, увидев, какое прекрасное место уже занял смышленый градоначальник, в сердцах ругался так долго и забористо, что начальство стройки попряталось кто куда, и даже рабочие-узбеки от греха подальше забрались в свои каморки и долго не выходили оттуда. Только вечером узбеки вылезли на свет божий. В тот же день прораб доложил Алексею Никодимовичу об этом визите. Спокойно выслушав по мобильнику вопли трусливого начальника строительства, Алексей Никодимович принял единственно правильное решение, и через месяц гневный полковник уже называл его соседом.
Полковник оказался мировым парнем, и часто они вдвоем, где-нибудь на лесной заимке у костра или просто на берегу озера, со смехом вспоминали эту историю. Алексей Никодимович вообще огромное значение придавал искренней мужской дружбе. Ни одного служебного или личного вопроса в своей жизни он не решил путем спора или грубого нажима, к которому частенько прибегали некоторые из его подчиненных. С такими людьми он расставался без сожаления и угрызений совести, искренне негодуя в душе от осознания административной бездарности этих выскочек, которых он когда-то имел неосторожность приблизить к себе. Любое, даже самое запутанное и сложное дело, можно уладить миром, не прибегая к шумным разбирательствам, – эту истину он усвоил еще на заре своей административной карьеры. Начинал он на Кубани, но там, в многонациональном степном крае, сложились такие прочные клановые связи, что подняться хотя бы на ступеньку вверх по служебной лестнице можно было только спустя долгие годы безупречной и полной подводных камней службы. А Алексей Никодимович еще в молодости вполне осознал свои силы и желал плодотворно работать, не оглядываясь на сложившиеся традиции и старые взгляды. И он принял решение – уехать из южного края на север и обосноваться невдалеке от Москвы, в тихой провинции, где можно действовать самостоятельно и стать независимым лидером. Никогда впоследствии он не раскаивался в своем решении.
