Все истории начинаются одинаково: «Жили-были…»
Другое дело, что житье-бытье состоит из разнообразнейших дел, размышлений, разговоров, и так далее, и тому подобное, и современные рассказчики сразу переходят к этим делам, размышлениям и разговорам. Не исключение и Ваш покорный слуга, а посему, как бы ни хотелось начать каким-нибудь необычным образом, придется обратиться к доброй традиции.
Жили-были сны Ивана Владимировича. И вот однажды…
Это был странный сон. Молодость Ивану Владимировичу снилась и раньше, но не так ярко и рельефно. А это был как будто вовсе не сон. Это было переживание пережитого, переживание новое, явное, именно явь, как будто вернулся на тридцать лет назад на какой-то странной машине времени, и она, эта машина, выполнив свою нелегкую работу, устало откатилась куда-то за спину, мигнула на прощание своими индикаторами и затихла. Затихла и осталась в комнате.
А Иван Владимирович шел по свежему снегу, который наяву еще не выпал, под серо-голубым небом мимо привычных домов и деревьев. Привычных? Ну да, вот этот дом с колоннами был во сне… или в молодости? Конечно, он старый, он не изменился с тех пор, когда бежали мимо него в университет на лекции, перебегали дорогу прямо по мостовой, поток машин тогда был слабеньким, и тополь рос на углу, сейчас его уже нет. А во сне был. А нового палаццо коммерции не было. Как и в молодости.
Где же ты спряталась, машина времени? Откликнись зуммером или лязгом металлических сочленений, скажи, ты действительно существуешь? А может, и нет у тебя никаких сочленений, индикаторов, сенсорных экранов, блестящих металлических граней. Может, сон и есть машина времени. Он ведь такой четкий, как свежие следы на снегу. Может, его задача не в том, чтобы тебе силы вернуть, а в том, чтоб показать тебе то, о чем ты и думать забыл, устроить встречу с теми, кто из памяти давно выветрился.
Но уж дудки! В этом сне надо было кого-то спасти. Это уже никакая не машина времени, в молодости все ясно, весело и безопасно. Спасать надо было разве что нерадивых друзей на экзаменах. А здесь… Странно, во сне обычно сам спасаешься, Бог знает от кого, в крайнем случае, наблюдаешь за мельтешением персонажей, и вдруг острое чувство беспокойства, опасности, не для тебя опасности, для кого-то. Для кого?
Иван Владимирович уже давно заметил, что сны странным образом влияют на его жизнь. Вот и сейчас. Казалось бы, выспался и хорошо! Но почему так странно и тревожно? Кого спасать? И надо ли? Из Ивана Владимировича спасатель как из слона муха. В конце концов, сон есть сон, прошелестел и нет его. Пусть сознание или подсознание, кто разберет, само всех спасает, а мы, можно сказать, кино смотрим, очень хорошо сделанное кино, во сне все мы великие режиссеры, операторы, да и артисты тоже. Интересно, доказывают ли сны, что все мы творцы, в разных жанрах, да вот только способности свои наяву используем мало, процентов на пятнадцать, как говорят умные люди. Умные люди много чего говорят! Особо умен тот, кто научился в жизни творить как во сне, нет, разумеется, хуже, чем во сне, но не настолько хуже, как простые смертные. И открытия великие часто во сне делаются, и стихи такие во сне пишутся! Да только не помним мы потом ничего. А ощущения иногда помним. Но толку ли в них, в ощущениях, если их лишь во сне и выразить. Потому и рассказывать сны все равно, что на расстроенном пианино играть, а уж пытаться их домыслить… бесполезная трата времени.
А вот бы научиться сны в явь превращать. Впрочем, нет, не надо. Сны и так каким-то странным образом влияют на жизнь Ивана Владимировича.
