Помню, как однажды, возвращаясь с рынка, увидел молодую девушку, выходящую из машины. Глядя на неё и видя её состояние счастья и удовлетворения, меня охватило такое сильное чувство отвращения, что я ещё долго размышлял об увиденном.
Сперва я подумал, что это зависть, осуждение, или что-то ещё в этом роде, но нет, я не хотел бы иметь такую машину, или уподобиться её состоянию, потому что всё это вызывало во мне отвращение.
Всё же, ни машина не была роскошной, чтобы ни сказать, что мне отвратительна роскошь, ни девушка не была вульгарна, напротив, она была одета весьма прилично, без украшений и маникюра. Она казалась молодой выпускницей, ребёнком, каким гордились бы многие родители.
И тогда я понял, что меня коробило её восхищение материальными вещами, тем, что она была сыта, самодовольна и казалось, что говорит, как и богач из Евангелия: «И скажу душе моей: душа! Много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись» (Лука 12, 19).
Всё же она не казалось богатой, но казалось очень довольной вещами, которые имела и тем что она из себя представляла.
Я был удивлён тем, что не восхищаюсь подобными людьми, и ещё долго думал об этом случае. Через какое-то время я оказался у человека на смертном одре, и осознал, что я радуюсь тому, что он не радуется ничему земному, когда казалось, что душа его отвергает эту суету и ищет чего-то другого.