Настасья лежала в комнате, которую делила с еще одиннадцатью такими же старушками, как она, и читала книгу. Ну как читала? Слепо щурилась, пытаясь разобрать черные буковки, плавающие в белом мареве. Да, тут уже никакие очки не помогут. Старость, однако.
Настя со вздохом положила книгу на колени и огляделась. Мда, большая комната почти вся была заставлена кроватями, на которых и жили старушки. Кто-то уже был неходячим, кто-то незрячим, а кто-то просто в трудный период времени остался без родственников, а потому государственная служба настояла на переезде в сертифицированное учреждение для доживания. Слово-то какое выдумали: доживание. Тьфу.
Старушки лежали в кроватях, но ни одна не спала, не смотря на команду «отбой». Как в пионерлагере, ей-богу. Три бабульки в углу активно обсуждали загадочные смерти в соседнем доме престарелых. Еще шестеро играли в «города», тихо шепча названия населенных пунктов. А две самые ближайшие к Настасье соседки наизусть декламировали стихи известных лет сорок назад поэтов и разбирали стилистику их произведений. Степанида, правая соседка, была преподавателем философии в местном университете, а левая, Капитолина, филологом, так что споры проходили горячие, когда обе стороны сыпали непонятными Насте терминами. Сама же Настасья проработала всю жизнь на заводе наладчиком оборудования и была далека от подобных полемик, а потому просто брала книгу в библиотеке и пыталась разобрать в ней буквы. Везло если книга оказывалась напечатана крупным шрифтом, потому что мелкий, как в последнем произведении, ей был неподвластен.
– И, говорят, что в окнах кто-то видел смерть в капюшоне и с косой. – Раздался зловещий шепот из угла.
– Ой, девоньки, вам не надоело еще? Поди, траванулись они там чем-то несъедобным, да и померли от этого. А вы мистику тут раздуваете. – Ближайшая к троице бабулька соскреблась с кровати и пошляндала к туалету.
– Да что ты понимаешь? Они же тридцать штук в одну комнату набились и коллективно концы отдали. От несварения, думаешь? Там потом две недели полиция следы преступления искала. И не нашла. Даже причину смерти никто не смог найти. Патологоанатомы руками только разводят, мол, все тела здоровы, только не дышат. – Попыталась переубедить ее та, что была в красивой вышитой рубашке в крупный цветок.
– Да персонал перепугался, что их посодют, вот и выдумал байку. – Отмахнулась реалистка в горошек, и скрылась за туалетной дверью.
– Да ну тебя. – Беззлобно проворчала ее оппонентка, и уже было повернулась к своим подругам, как внезапно посреди комнаты вспыхнул синий огонь. – Ох, бабоньки, страх-то какой!
Настасья даже глаза протерла, чтобы убедиться, не померещилось ли ей. Не померещилось. На ковре в их комнате действительно стояли четыре личности и все в красных капюшонах.
– Святая инквизиция, – прошептала Степанида, но осеклась, увидев у одной из них в руках сверкнувшую золотом косу.
Одна из них откинула капюшон с лица, показывая из-под него чернявое симпатичное личико. Затем откинули капюшоны двое мужчин, неестественного вида. Лица, как маски, и мимика такая… ненормальная. Последней капюшон скинула та, что была с косой, открывая седую голову и молодое лицо.
– Всем привет! – Жизнерадостно начала она.
– Я ж говорила, что с косой. – Прошептала мистификантка из угла, ткнув пальцем в посетителей.
В это же время открылась дверь и на пороге туалета показалась старушка, замершая при виде гостей. Подумав немного, женщина преклонного возраста выдала.
– Перед смертью, конечно, не надышишься, но можно я еще раз в туалет схожу? У меня внезапно кишечник заработал. – Поделилась она.
– Не переживай, в том мире сходишь. – Обрадовала ее девчуля с косой.
