Июньским солнечным утром, ровно в девять часов, Родион Марьянов вошел в украшенные голубовато-серебристой эмблемой двери бизнес-центра и упругим шагом пересек сверкающий чистотой холл. Был мужчина высок, светловолос, имел выправку кадрового военного и фигуру профессионального гимнаста. Девушка-администратор, увидев его, расцвела улыбкой. Марьянов привык к девичьему вниманию – радовался ему, но не зазнавался. По собственному опыту знал, что избыток женской любви, вместо того чтобы открывать горизонты, порой просто загоняет тебя в угол.
Кивнув на ходу, Марьянов вошел в гостеприимно поджидавший седоков огромный лифт, где оказался в данную минуту единственным пассажиром. Уверенно нажав сильным пальцем на кнопку с цифрой «11», он поймал свое отражение в зеркале и состроил ему потешную рожу.
Лифт стремительно доставил его на нужный этаж. Двери бесшумно открылись, и Марьянов двинулся по длинному коридору, вдоль темнокоричневых, почти шоколадного цвета дверей, украшенных табличками, на которых значились названия компаний и фамилии руководителей.
Дойдя почти до конца коридора, он на секунду остановился, провел рукой по светлым, коротко стриженым волосам, неуловимым движением поправил узел галстука и лишь затем решительно взялся за ручку двери, на которой была укреплена стандартная золотистая табличка: «Агентство коммуникаций 'Стратегия плюс' ».
В этот самый момент дверь неожиданно и резко открылась ему навстречу, и он стремительно отпрянул, тем самым избежав фатального удара по носу.
– Ой-ой! – раздался звонкий испуганный голос, после чего из-за коварной двери появилась стриженная под мальчика жгучая брюнетка.
Она хлопала ясными глазами в длинных ресницах и прижимала руку к груди. Одета она была безобразно! То есть потрясающе была одета, просто в офис в таком виде девушкам ходить не рекомендовалось. Ее наряд составляли коротенькая прозрачная блузка и джинсы, низко сидящие на бедрах. И это его собственная секретарша! Кошмар.
– Извините, я не хотела вас убить, – выпалила секретарша. – Просто не ожидала, что вы уже здесь, прямо за дверью, думала, еще поднимаетесь…
– Господи, да что случилось-то? – усмехнувшись, поинтересовался Марьянов. – У вас такой вид, словно, в приемную залетело привидение и попросило сварить чашечку кофе.
– Хуже. Кобелев звонит, у него программа срывается. Ругается матом. Кричит, что мы довели его до белого каления.
– Врет, – убежденно сказал Марьянов. – Когда Кобелев доходит до белого каления, у него вообще никаких слов не разобрать, матерных в том числе. И вообще, кто занимается его проектом? Никифорова? Вот пусть она и решает его проблемы.
– Я пыталась соединить его с Никифоровой, но он не хочет с ней общаться. Обозвал ее, не могу даже повторить как, и сказал, что будет разговаривать только с вами. Я видела в окно, как вы парковали машину, вот и побежала навстречу с телефоном!
В доказательство она энергично ткнула телефонной трубкой прямо в лицо Марьянову, который был вынужден второй раз за это утро уворачиваться от столкновений с твердыми предметами.
– Послушайте, – прервал он трагический монолог. – Может быть, пройдем в офис и там разберемся? Чего тут орать, в коридоре?
– Извините, я просто хотела телефон вам отдать. Я его боюсь.
– Телефона боитесь?
– Нет, Кобелева. Марьянов хмыкнул:
– Сейчас я пройду в кабинет, а через две минуты вы спокойно соедините меня с Кобелевым. И без паники. Договорились? Вы, Карина, у нас недавно, так что на первый раз прощаю. А на будущее имейте в виду: наше главное оружие – спокойствие, терпение, чуткость и любовь.
– Так уж и любовь? – переспросила озадаченная Карина.
– Любовь, – весело подтвердил босс. – Любовь к клиентам, какими бы ужасными они ни были. Их не надо бояться, их надо нежно любить, ибо они – источник нашего благосостояния.
