Деда Василия Федор уважал, да что там – любил. По мере возможности он навещал его, хотя добираться до дачи было неудобно: сначала электричкой, потом автобусом, и в конце – еще полчаса пешком. Зато дача была расположена вдали от городов, воздух чистейший; рядом речка с чистой водой, в которой водились раки. И с грядки все можно есть, не опасаясь отравиться химикатами.
Стар уже дед, восемьдесят шесть ему, но держится молодцом. Конечно, после смерти бабушки сдал немного, но еще сам себя обихаживает.
– Я старый вояка, меня Гитлер не сломал! – торжественно заявлял он и поднимал вверх кулак.
В свое время дед окончил школу пограничной охраны и войск ОГПУ, которая была в Москве. Служил на погранзаставе, охранял западные рубежи Родины, потом воевал. О службе, особенно в военное лихолетье, рассказывал неохотно, видимо, воспоминания были тяжелыми.
После окончания школы Федор поступил в это же учебное заведение, правда, оно неоднократно меняло свое название. То оно было Московским военно-техническим училищем НКВД имени В.Р. Менжинского, то Московское пограничное училище МГБ СССР, то Московское Высшее пограничное командное Краснознаменное училище КГБ СССР имени Моссовета. Теперь же оно именовалось Московским пограничным институтом ФСБ Российской Федерации. Окончил по специализации «оперативно-разыскная деятельность оперативных подразделений погранорганов». Сразу после выпускного заехал к родителям, похвастал дипломом и формой с лейтенантскими погонами. Впереди месяц отдыха – и на службу, первую после выпуска.
К деду поехал – пусть порадуется за внука, все же преемственность поколений. Не служи дед в своей молодости погранцом, и еще неизвестно, какую специальность выбрал бы Федор после школы.
Дед Василий на радостях прослезился. Охлопал Федора по плечам, кругом обошел:
– Наша фуражка, с зеленым околышем!.. Как в моей молодости… Да ты проходи в дом, внучек, это событие отметить надо!
– Дед, так тебе же нельзя!
– Фронтовые сто грамм наливочки собственного изготовления не повредят!
По-военному быстро дед собрал на стол. Закуска немудрящая: огурцы, помидоры, редиска, черный хлеб, селедка, и в центре всего этого – графин с наливкой.
Славно посидели! Дед о начале своей службы на заставе вспоминал – служить он в 1938 году начал. Для пограничников – сложное время. После подписания пакта Молотова – Риббентропа о ненападении СССР присоединил к себе западные области Украины и Белоруссии, ввел войска в Прибалтику. В срочном порядке пришлось обустраивать новые заставы, границу. А ведь граница – это не только контрольно-следовая полоса, но и телефонные линии, агентура из местных, и много чего специфического.
И армии пришлось туго. Старые укрепрайоны вдоль границы забросили, стали снимать вооружение, вывозить боеприпасы, продовольствие, медикаменты. В дальнейшем, в сорок первом году, такая непродуманность действий сыграла плохую роль.
Спать они улеглись поздно, поскольку проговорили до полуночи. Но говорил в основном дед, Федор слушал. Если до учебы ему было просто интересно, то теперь кое-что из услышанного он мотал на ус, особенно по части агентурной работы – на границе без помощников из местных никак нельзя. Появился незнакомец в селе – а агентура уж сообщила.
В большинстве случаев при проверке оказывалось – командированный или гость, к родне приехал. Но попадались лица нежелательные, стремившиеся перейти границу. Таких задерживали и передавали в территориальные органы НКВД.
Утром Федор проснулся в шесть тридцать утра, как привык в училище. Дед уже копошился на огороде.
