– Тьма, да, именно Тьма с большой буквы. Она везде и всегда, ее нет нигде, и она повсюду. Она была всегда, и ее никогда не было. В ней нет ничего и есть все. Ни в одном языке современного мира нет того слова, чтобы описать то, чем являлась на тот момент Тьма. Кто-то утверждает, что и сейчас она никуда не делась и что те миры, о которых нам известно, и те, о существовании коих мы даже не подозреваем, находятся в ней. Вас сейчас учат, что миры начали возникать в результате Большого взрыва, запустившего ход времени. Однако никто не говорит, как именно и почему произошел этот взрыв, что взорвалось и что было до этого взрыва. В этом мире, да и в любом другом, ваши мудрецы никогда не расскажут вам об этом, потому что сами не знают, о чем говорят и пишут свои так называемые научные труды, – он хрипло рассмеялся.
– А ты знаешь?
Услышав этот вопрос, старик рассмеялся еще громче, да так, что эхо разнеслось далеко по всему ущелью. И если здесь и прятались какие-то живые существа, то они бы постарались раствориться среди камней и забиться в самые глубокие норы, лишь бы не слышать этого хохота. Смех походил на рокот огромной лавины, несущейся с огромной скоростью вниз со скалы. Казалось, лицо старика менялось в такт его смеху, принимая вид разных людей, молодых и старых, мужчин и женщин, а порой даже неведомых существ. Иногда оно вовсе пропадало, и тогда на месте лица не оставалось ничего, лишь тьма, внутри которой что-то бурлило и перемещалось. Внешне это было незаметно, скорее ощущалось где-то на подсознательном уровне, более тонком, нежели могли воспринимать органы чувств живого существа. Все эти метаморфозы с лицом происходили очень быстро, едва уловимо. Насмеявшись вдоволь, старик вернул свое прежнее лицо и с невозмутимым видом продолжил.
– Ты не понял ни единого слова из того, что я сказал тебе, раз задаешь такие вопросы. Но я все же отвечу тебе. Хотя ты молод и глуп, но я вижу интерес в твоих глазах и лишь поэтому дам ответ на твой вопрос. И после этого мы попрощаемся, потому что тебе уже пора. Отвечая на твой вопрос, знаю ли я, скажу так. Нет, я не знаю, как и почему произошел взрыв. И вообще был ли он, этот взрыв. Внутри Тьмы нет времени, так что вся ваша тысячелетняя история ничего не значит, и весь этот мир – это всего лишь миг внутри Тьмы. Но тебе этого сейчас не понять. Могу тебя успокоить, нет ни одного живого существа, которое могло бы осознать то, что я пытаюсь донести до тебя. Для того чтобы хоть немного приблизиться к тому, о чем я тебе говорю, нужно отказаться от всего, осознать то, что тебя нет и не было никогда, нет ничего, нет ни единого действия, потому как нет времени.
Старик замолчал и словно превратился в статую, и только ветер изредка шевелил его седые всклокоченные волосы. Так прошло несколько минут, после чего он молча встал, развернулся в сторону валуна, на который только что опирался спиной, сидя на земле, и шагнул прямо в него. И в тот же миг старик исчез, будто его и вовсе не было.
Вокруг звенела тишина. Было трудно сказать, сколько времени прошло, пока он стоял и смотрел на камень, в котором растворился этот странный старик, случайно встреченный им в этом необыкновенном месте.
«А случайно ли он мне тут встретился?» – пронеслось в его голове. Это была первая мысль с того момента, как исчез старик. И вот мир, до этого словно спавший, внезапно ожил, голова наполнилась мыслями и воспоминаниями, а тело – болью и усталостью. Сразу захотелось лечь и поспать, отдохнуть, восстановить силы и привести в порядок разбегающиеся во все стороны словно мыши в амбаре мысли. И наконец решить, что же делать дальше. Он подошел к валуну, у которого недавно сидел его, без сомнения, странный собеседник, сел рядом с ним и, прислонившись спиной к прохладной тверди камня, закрыл глаза. Сознание почти сразу оставило его, и он провалился не то в сон, не то в бессознательное состояние, но его это уже не беспокоило. Тело сдалось, и мозг просто выключился, давая возможность организму восстановить свои силы.
