Дея Караччоло стояла посреди огромного обеденного зала в замке на острове Поссо. Теперь, когда она выполнила свои обязанности на свадьбе своей сестры-близняшки Алессандры и Риньери Монтанари, ей хотелось бежать отсюда со всех ног.
– Дорогая, что ты здесь делаешь?
О нет, только не это…
– Мама?
– Мы с отцом хотели бы, чтобы ты пообщалась с Гвидо и его родителями.
– Пожалуйста, не заставляй меня делать это. – Дея сомневалась, что выдержит еще хоть сколько-то.
– Но ты подружка невесты! Развлеки шафера и его семью, прошу тебя. Алессандра говорит, что они любят Рини как родного, а синьор Россано весьма лестно отзывался о тебе после того вечера, когда ты принимала участие в показе мод на его яхте. Пойдем, я провожу тебя к их столику.
Упоминание о вечере на яхте лишь усугубило и без того невеселое настроение Деи. Похоже, ей придется еще какое-то время выносить компанию Гвидо. Во время свадебной церемонии они изо всех сил старались вести себя по отношению друг к другу цивилизованно, но Гвидо почти не смотрел в ее сторону, и она знала почему. Его мнение о ней явно было не самым высоким, а все из-за того, что он увидел ее с Рини. Видимо, он думает, что Дея все еще влюблена в своего новоиспеченного зятя.
Ситуация не могла быть более отвратительной, но мать Деи ожидала, что она полюбезничает с гостями еще немного. Они подошли к столику, и Гвидо с отцом тут же встали, дождавшись, пока Дея не сядет. Мать Гвидо была прекрасной женщиной, и Дея решила сосредоточить свое внимание на ней.
– Сестра рассказала мне о вашем щедром подарке ей и Рини.
– Мы подумали, что им захочется провести медовый месяц на нашей яхте вдали ото всех. Алессандра – само очарование, а Рини – наш любимчик. Должна сказать, что ты прекрасно выглядела на показе, – продолжала синьора Россано, – но сегодня ты еще красивее.
– Спасибо, – пробормотала Дея.
– Это сущая правда, – вмешался в разговор синьор Россано. – Согласен, Гвидо?
– Подавляющее большинство мужского населения Италии пало ниц к ногам синьорины Караччоло, папа.
– Это правда, – согласно кивнул отец Гвидо.
Для его родителей это должно было прозвучать как комплимент, но Дея прекрасно понимала, что то, как он произнес «подавляющее большинство», обозначало, что себя он к этой категории не относит.
– Синьор Россано, я и другие модели были поражены тем, что вы предоставили свою яхту для модного показа. Это было настолько потрясающе, что они мечтают о повторении.
– Я бы не стал рассчитывать на это еще как минимум год, – пробормотал Гвидо.
Дея совсем не имела в виду себя, говоря о тех, кто мечтает снова оказаться на яхте, но Гвидо явно думал по-другому. Лучше бы она вообще ничего не говорила!
Она едва не выдохнула от облегчения, когда к столику подошла тетя Деи и спросила, не хочет ли она проститься с архиепископом, который обвенчал Алессандру и Рини. Дея извинилась и встала из-за стола. Тетя Фульвия, единственная сестра ее матери, только что спасла ее от еще большей неловкости.
Год спустя
– Синьора Парма ждет вас. Пройдите в ее мастерскую.
Дея Караччоло поблагодарила девушку-регистратора и прошла в святую обитель всемирно известного дизайнера оперных и театральных костюмов. Единственная причина, по которой Дея была удостоена такой привилегии, это то, что ее тетя Фульвия была близкой подругой Джулианы Пармы.
Хотя Дея много раз встречала Джулиану и ее мужа в гостях у тети, эта встреча носила вполне официальный характер, и ее исход целиком и полностью лежал на плечах Деи.
Джулиане было уже за шестьдесят, но она по-прежнему была полна энергии. Она стояла посреди мастерской и раздавала указания персоналу в своем экспрессивном стиле. Когда Джулиана увидела Дею, она велела ей подойти и хлопнула в ладоши, привлекая к себе внимание.
