Холодные потоки воздуха били в лицо, тонкими, ледяными пальцами
изрезая кожу и разбрасывая волосы.
Не было видно ничего, только белая пустота, и справа и слева и
даже наверху. Но что-то огромное, иссиня-снежное было под ней, оно
то вздымалось, то опускалось, а приглушенные удары рядом, похожие
на биение огромного сердца, заглушали другие звуки.
И вдруг все резко оборвалось, стало тихо-тихо, как будто ничего
и не было.
К лицу прислонилось что-то теплое и мягкое, похожее на пушистый
плед, или овечью шерсть. Точно нюхая, оно несколько раз провело по
щекам, лбу и носу, на мгновение задержавшись на переносице, между
глаз.
Снова больно кольнул холод, точно раскаленная игла прошла через
голову и вышла из затылка. Холод прожег все тело, которое начало
дрожать и дергаться.
Вдруг… Снова все стихло и боль, и ощущения тепла. Совсем
бесследно. А чей-то, похожий на перезвон колоколов голос, мягко и
одновременно торжественно произнес:
- Навечно в холоде! Навечно втроем! Навечно в страже!
И в третий раз все стало тихо. Не было ни звуков, ни запахов, ни
холода.
Она проснулась на белоснежном склоне, над головой было
тускло-серое небо, а ветер завывал грустную, но громкую песню.
Подняв голову и оглядевшись вокруг, ей стало понятно, что идти
было, собственно говоря, некуда, везде лишь только белая,
бесконечная равнина, надежно укрытая снежным одеялом.
Снег под пальцами был похож на выпотрошенный из подушки, мягкий
пух. Подняв облепленную белым ладонь, она повертела ее перед
глазами. Несколько слипшихся комочков слетело вниз, на едва
прикрытые шортами колени.
Холода не было. Даже ощущения. Даже воспоминания.
Поднявшись на ноги, она обнаружила, что вовсе не одна посреди
этой снежной пустыни. Рядом с тем местом, где ей пришлось лежать,
было несколько неглубоких ямок. Некоторые были совсем крохотные, но
несколько было размером с ее ладонь. Все они были соединены между
собой так, точно кто-то катался по снегу и иногда в него нырял.
Под ногами еле слышно хрустел снег, и она смело прошла к самой
дальней и самой большой ямке. Заглянув в нее, она с умилением
улыбнулась. Внутри безмятежно покачиваясь на лапках спал совенок.
Белый и пушистый, как облачко, он тонко посапывал убранным в пух
живота крючковатым клювом.
Ей захотелось погладить его, но, когда она поднесла руку,
совенок проснулся, уставился огромными, янтарными глазами на
приближающуюся ладонь и… нежно ткнулся клювом прямо в пальцы. На
ощупь он был очень теплым и мягким.
Пелена совиного сна очень быстро улетучилась и уже через
несколько секунд новый знакомый встрепенулся, отряхнулся и начал
прыгать и носится вокруг нее, выписывая в снегу невероятные
кульбиты.
Следя за ним взглядом, она сразу догадалась о появлении и
значении снежных ямок.
Наконец пернатый малыш остановился и вопросительно взглянул на
нее своими оранжевыми, огромными глазами.
- Привет! – она приветственно махнула рукой.
Совенок в ответ кивнул головой, сверху вниз.
- Ты знаешь где мы?
Совенок наклонил голову, точно сам у нее спрашивая ответ на этот
вопрос.
- И куда идти, ты наверняка тоже не знаешь… О! Может ты
знаешь кто я? Или хотя бы откуда?
Ее взгляд снова окинул равнину, выискивая хоть чего-то
примечательное. Мыслей и воспоминаний в голове не было совсем.
Совенок, неожиданно ухнув, подскочил, и вдруг начал бормотать
тонко и пискляво:
- Уоши… Куши… Уши… Чуши…
- Что? Ты пытаешься со мной поговорить?
- Шуши… Наши… Фаши…
- Прости, маленький, но я не понимаю. – она вздохнула и
снова погладила совенка.
- Шаши… Ваши… Таши… Таши… Таши! Таши! Таши!
Он снова начал бегать вокруг нее и кричать. Это было так смешно
и забавно, что она рассмеялась.
