Если мы ставим младенцам границы,
Уж не хотим ли мы отгородиться?
И не пунктирной границей хлипкой,
А настоящим забором с калиткой,
Где доступ строго по пропускам
И где за младенца решаешь ты сам,
Пора или нет уже подкрепиться
И сколько на ручках сейчас находиться,
А сами младенцы довольнее мам,
Оттого что спят и едят по часам.
Про подросших детей что говорить,
Там проще уж клетку соорудить,
Чтобы границы стали наглядней:
Стыдно должно быть и неповадно
Трогать, прыгать, бегать и медлить,
Кусать, обижать, обижаться и требовать,
А также молчать, кричать, болтать,
Плакать, а к вечеру и хохотать,
И вообще любым образом занимать
Больше места, чем разрешили занять.
А ведь нашим детям нужны не клетки,
А зáмок большой, надёжный и крепкий,
В котором родители, братья и сёстры,
Бабушки, дедушка, прадед и крёстная,
Соседка, консьерж и тётя-кассир.
И замок этот – их собственный мир,
В котором всё персональное, личное,
В котором им рады всегда безгранично.
И в замке для них всё же будут границы,
Но если мы рядом, то можно смириться:
С любой неизбежностью можно смириться,
Только лишь нежности бы не лишиться,
Наедине б не остаться с печалью,
Нашу поддержку всегда получать бы.
Мы легче вопросы любые решаем,
Всегда на одной стороне оставаясь:
«Нет, малыш, с неба звезду не сниму,
Но давай-ка я дома тебя подниму —
Будто к небу – к нашему потолку,
И посмотришь на лампу – звезду!»
И прежде всего нужно быть заодно —
Мамой оставшись в замке родном,
А не злым пограничником на чужбине —
В вопросах, в которых мы уязвимы:
И как ни хотелось бы отгородиться,
И как ни хотелось бы крикнуть «стоп!»,
На укус отвечаю без резких слов:
«Не надо кусать людей, мой милый,
Но возьми-ка вот этого крокодила,
Он не боится твоих зубов!»
10 декабря 2020
