«Не засоряйте свою память обидами, а то там может просто не остаться места для прекрасных мгновений».
Фёдор Достоевский
– Доброе утро, Мышка, – громко заявив о своём присутствии, буквально впорхнула в комнату мама, в хорошем расположении духа, чего не скажешь обо мне. Моё настроение в это утро явно оставляло желать лучшего.
Так неожиданно было слышать от мамы моё детское прозвище, давно она меня так не называла, с самого детства. Мне совсем не хотелось просыпаться, а тем более открывать глаза, и я только промычала что-то невнятное ей в ответ, ещё глубже зарывшись под одеяло. Но мама есть мама и она всегда знает какими способами поднять меня с кровати, не предпринимая абсолютно никаких усилий. Открыв один глаз, я увидела в поле моего зрения аппетитно красовавшийся поднос с вкусной маминой выпечкой и свежезаваренным кофе.
– Доброе утро, хитрый ход, мамуль, – заулыбалась я, вдохнув этот восхитительный аромат.
Это мне слегка подняло настроение. Трудно устоять перед такой заботой, когда тебя любят и делают всё, чтобы ты была счастлива.
– Я тебя люблю, но ты знаешь, что это запрещенный прием,– потянулась я к чашке и сделала глоток сладкого, как я люблю, кофе, прикрыв глаза от удовольствия.
– Вставай, вставай, соня, уже почти двенадцать, так всю жизнь проспишь, – шутя потрепала меня по голове мама, наведя на голове ещё больший чем был бардак, превратив его окончательно в воронье гнездо. – Посмотри, какой сегодня дивный, весенний денёк, так и зовёт сходить погулять и погреться на солнышке.
И тут она сделала то, что я до ломоты во всём теле не любила – быстро подбежала к окну и одним ловким движением рук распахнула шторы, чем окончательно закрепила свою победу, не оставив моей дремоте никаких шансов. Слова возмущения застряли у меня в горле от такого беспардонного вмешательства в моё личное пространство. Я поморщилась от яркого света, поставив чашку обратно на поднос, и быстро упала на кровать, громко застонав от своего бессилия. В такие моменты спорить с мамой бесполезно, проще подчиниться.
В комнате было большое окно и очень плотные шторы, создававшие тоскливую атмосферу, соответствующую моему такому же тяжёлому настроению. Здесь так уютно было хандрить, и вот в одну секунду мой мрачный «бункер» был разрушен. Яркий свет, который я и раньше особо не любила, предпочитая больше пасмурную и дождливую погоду, уничтожили его, и солнечные зайчики нагло ворвались сюда. Вставать с кровати не хотелось совсем. Желание было только одно, и очень стойкое – поглубже зарыться в эту мягкую глубину и предаться меланхолии, которая уже больше двух месяцев была моим извечным спутником по жизни. Но мама не оставляла свои попытки вытащить меня на свет Божий и донимала каждое утро всяческими своими уловками, пытаясь выманить меня из моего «убежища». Каждое утро мы состязались с ней в неравном бою, кто окажется упрямей, и я в последний раз попыталась сделать хоть что-то, чтобы не вставать:
– Мамуль, дай ещё минут пятнадцать, ты же знаешь, как я люблю понежиться в постели по утрам.
– Знаю! Вот потому и бужу, что знаю чем это заканчивается каждое утро. И если я пойду у тебя на поводу, закончится это тем, что кто-то опять закроет глазки и проспит до вечера, а потом всю ночь будет бродить по дому и реветь в подушку. Мы это уже проходили, никаких отговорок, вставай встречать новый день. Дочка, посмотри как чудесно за окном, хватит хандрить. С сегодняшнего дня мы начинаем новый этап нашей жизни, – прыгая, как молодая козочка, по комнате, мама даже, кажется, помолодела лет на десять, сыпя по сторонам неуёмным оптимизмом, льющимся через край, заражая им и меня заодно.
Мы с мамой внешне были очень похожи. Она была красивая и для своих лет выглядела просто прекрасно : невысокая, стройная, с длинными каштановыми волосами, которые ей приходилось подкрашивать время от времени, с голубыми озёрами глаз, в которых плескался тот самый озорной огонёк, заставляющий нас с папой верить и стремится. Она была нашим ангелом, нашей путеводной звездой, душой нашей семьи. Родила мама меня поздно, в сорок три года почти, а папа и того был её старше ещё на шесть лет. Поэтому родители были уже в летах, но только внешне, в душе они были молоды и заражали всех своей неуёмной энергией и жизнелюбием. Хорошая моя, добрая, самая заботливая и нежная мама, как я её люблю. Она источник моей уверенности в завтрашнем дне, моя опора и поддержка.
