3 августа 2012 года
Эрика Андерссон всегда недолюбливала воду. С душем проблем не было. Как и с тем, чтобы час-другой провести в ванне с хорошей книгой. Напротив. А вот что она никогда не любила, так это купаться. То есть плескаться, плавать или чем еще люди занимаются в воде, когда не греются и не моются.
Дело было не в том, что Эрика не умела плавать, хоть она и не хвасталась всем подряд своим умением. Когда кто-то говорит, что умеет плавать, то обычно предполагается, что человеку не составит труда проплыть двести метров, не сильно наглотавшись воды, а до такого ей было далеко. Тем более на холодной открытой воде, с волнами, медузами и мерзкими рыбами.
Все же она поддалась уговорам и запихнула все свои килограммы в маленький каяк, такой узкий и неустойчивый, что она чудом до сих пор оставалась на плаву. Она буквально сидела в воде. В холодной темной воде, которая бурными волнами будто подступала к ней со всех сторон, перехлестывая через борта.
Миккель утверждал, что на каяке почти невозможно промокнуть. Он на полном серьезе, глядя ей в глаза, уверял, что ей максимум немного забрызгает руки до локтя.
В его словах не было, конечно, ни грамма правды – типично для Миккеля, особенно когда ему в голову приходила блестящая, по его мнению, идея. В последний месяц он только и нудел о том, как было бы прекрасно выбраться и встретить рассвет на каналах Копенгагена, слиться с водой.
Слиться с водой. Боже…
Но чего не сделаешь ради любви. Ведь за Эрикой не стоит очередь из желающих, да и, если честно, Миккель был совсем из другой лиги. Он не только хорош собой, но и успешен: программист с зарплатой, о которой большинство может лишь мечтать.
Единственная трудность заключалась в том, что он датчанин, и ей пришлось покинуть Хельсингборг. Хотя на самом деле это не проблема. По сравнению с ее попытками поставить каяк на ровный киль.
Казалось, он мог перевернуться от малейшей ряби, и у нее уже болели мышцы корпуса. О руках и плечах даже думать не хотелось. Вопрос в том, останутся ли они вообще на своих местах после гребли по сверхамбициозному маршруту Миккеля.
– Ты что, не видишь, как здесь красиво? – прокричал он спереди.
Она кивнула. И правда красиво. Она действительно увидела Копенгаген с совершенно другой стороны. Но наслаждаться видами ей все-таки было непросто. Особенно после того, как они оставили позади спокойный, идиллический канал Вилдерс и вышли в саму гавань, где было совсем другое движение и, соответственно, другие волны.
Она не понимала, зачем он тащит ее на открытую воду. Но, конечно, теперь он хочет воспользоваться случаем и показать ей все, раз им наконец удалось выбраться куда-то вместе. А может, на самом деле у него совсем другие планы?
Такой ход мыслей ей не нравился, но она, очевидно, не могла его контролировать. Мысли жили своей жизнью и уже раскручивались в полную силу.
В последнее время Миккель стал необычайно раздражительным, и они уже почти месяц не занимались сексом. Сначала она воспринимала это как временный кризис. Но все только усугублялось. Честно говоря, никогда еще их отношения не были настолько плохими как сейчас, в разгар отпуска.
Что, если он от нее устал? Поэтому задумал это все? Поэтому вытащил ее на эту чертову прогулку? Чтобы ей стало до такой степени некомфортно, и она сама прервала отношения. Потому что ему не хватало решимости. Фу, как трусливо!
Да и он к тому же слишком хорош, чтобы их отношения были правдой. Ей так казалось с самого начала. Как странно, что он выбрал именно ее.
