Ночной звонок не застал Реджи Синака врасплох – он его ждал.
– Вам уже доложили? – без предисловий перешел к делу премьер-министр.
– Да.
– Что-нибудь удалось выяснить? – в голосе второго лица государства Реджи уловил нотки раздражения – видимо, экстренное совещание кабмина было напряженным.
– Только то, что вам уже известно, господин Никотин. «Осирис-3» не выходит на связь и не передает телеметрию.
– И где он сейчас?
– Две целых три десятых световых года от нас. Вернее, – поправился руководитель проекта «Осирис», – именно на таком расстоянии он находился, когда в последний раз был на связи.
Собеседник на секунду задумался.
– Я думал, вы держите связь со всеми кораблями типа «Осирис» в режиме реального времени.
– Пока они в пределах Солнечной системы – да. На более серьезных расстояниях задержка во времени передачи сигнала сильно усложняет процесс общения с ними.
– Хотите сказать, корабли управляются не вами?
Реджи мысленно ругнулся: уж премьер-министр-то должен знать такие нюансы! Затем, мысленно сосчитав до трёх, выдохнул и ответил:
– Как только корабли проекта «Осирис» покидают Солнечную систему и разгоняются до пятнадцати процентов от скорости света, за полёт отвечают бортовые ИИ.
– Но кто-то же должен их контролировать? – не унимался премьер-министр.
– Дмитрий Борисович, – Реджи стоило огромного труда не показывать своего раздражения, ведь ночь и без того выдалась напряженной, – мы не для того вбухали в этот проект столько средств и времени, чтобы потом подрубать ему крылья. Каждый корабль из проекта «Осирис» оснащен самым совершенным на данный момент искусственным интеллектом. Я уверен, что прерывание миссии связано именно с технической неисправностью корабля. Если «Осирис-3» принял такое решение, будьте уверены, что иного выбора у него не было.
– О каком решении идёт речь?
– Прервать миссию, разумеется.
Премьер-министр помолчал. Десять долгих секунд Реджи Синак слушал его тяжелое дыхание. Наконец чиновник выдохнул, видимо, сделав для себя какие-то умозаключения, и спросил:
– Что вы думаете делать?
– На дворе ночь. Я уже разослал сообщения компетентным людям. Завтра в семь утра состоится первое заседание комиссии по чрезвычайным ситуациям.
– Ну, хоть наметки плана-то есть? – устало произнес премьер. – Я должен доложить президенту… – он на секунду запнулся, – хоть что-то.
– Я уже связался с министерством космического транспорта. Они уже переслали мне карты полётов в том секторе. Я как раз просматриваю их.
– Хотите послать туда корабль?
– Не вижу иного выхода, господин премьер-министр.
– Если не ошибаюсь, дальние рубежи бороздят рудовозы частных компаний. Вы на полном серьёзе планируете подключить их к проекту? Не проще ли послать к «Осирису-3» нашу команду?
– Они к нему будут лететь пятнадцать лет. Плюс время на подготовку. Вполне возможно, там и лететь-то уже не к чему. Будет глупо отправлять экипаж ученых в столь длительный полет вслепую.
– То есть для начала вы планируете убедиться в том, что корабль цел?
– Да, господин Никотин. А пока будем готовить экипаж и спасательную миссию.
– Хорошо. Я вас понял. Что-нибудь ещё для меня есть?
Реджи Синак впервые заколебался. Он ожидал подобного вопроса и боялся его. Как сообщить второму лицу государства новость, которая, вероятно, перевернёт весь мир? Тем более что четких подтверждений он пока так и не получил.
– Реджи? – напомнил о своём присутствии премьер. Пауза затягивалась и с головой выдавала руководителя проекта. – Что-то ещё?
– Да, – Синак сделал вдох и выпалил. – Офицер дальней связи обнаружил в секторе, где пропал «Осирис-3», мощную гравитационную аномалию.
– Гравитационную? Вы имеете в виду чёрную дыру?
